Из Дебальцево пишут

Опубликовано на ФБ 13-15 февраля 2015 года

Из Дебальцево пишут… Ситуация хреновая. Сдаваться, конечно никто не думает, но без регулярного подвоза снарядов дело может дойти до рукопашной. Оккупантов тьма — военная техника и бравые тверские «ополченцы» прибывают постоянно. И сколько бы раз их не выбивали из Логвиново — толку не будет. Сил для непрерывного контроля всей трассы у нас нет. У врага же есть время до воскресенья, когда вступит в силу соглашение о прекращении огня. К этому моменту наша группировка в Дебальцево может действительно оказаться в окружении. И попытки вырваться из мешка или деблокировать войска извне будут уже нарушением очередных «мирных» соглашений…

Прошлое «перемирие» завершилось еще бОльшей войной. И где теперь все те умники, утверждавшие, что мир с оккупантами — благо? Что, несмотря на сотни «мирных» жертв, мы укрепим нашу армию, и уж тогда добьем врага на раз-два… Укрепили. Добили… Хочется верить, что умники сейчас на передовой.

Сил по-прежнему не хватает — ни людей, ни техники, а теперь еще и снарядов… По-прежнему совершенно не хватает смелости и мудрости — ведь воители всё те же. И потому, в частности, буксует мобилизация — зачем идти воевать, если войны «как бы нет»?.. Если допустимо пожимать ручку путину, и обещать амнистию бандитам и террористам. Если под мудрым командованием у нас случаются поражения за поражением…

Я — за мобилизацию. За честность на войне и в политике. Войну надо назвать войной. Объявить ее цели — защита Украины, освобождение наших людей и земель. И никаких переговоров с оккупантами. С этими мира не будет. Если только мы не согласимся на смерть и унизительный плен для нескольких тысяч наших солдат и офицеров в потенциальном дебальцевском мешке.

И на всякий случай — я против майданов, революций и мятежей. Во-первых, это на руку путину. Во-вторых, у нас нет сегодня человека, готового и способного стать во главе армии и государства. Увы. Главная наша беда — не путинское нашествие, а серость, убогость, бесталанность руководителей. Время у нас такое — время серых людей во власти. Бравых распиаренных комбатов не предлагать.

Завтра. Рано утром начнется решающий день. Не в этой войне, где будет еще много решающих дней и великих битв, а в судьбах нескольких тысяч мужчин и женщин, которые защищают Дебальцево. Ложась спать — помните о них; проведя вечер в фешенебельном ресторане — помните о них; подписывая предательские «мирные» соглашения — помните о них.

Помните о тех, кто завтра умрет.

Апдейт: Егор вышел на связь. Вышел к своим.

Егор не выходит на связь. Уже сутки. Егора я знаю еще из-под Славянска — он ходил в балаклаве на 3-м блок-посту, и ездил на жигулях восьмерке в штаб Гиркина, где числился стопроцентным сепаратистом. Рашистом, коллаборационистом. Но он был наш — украинский, донецкий. Смелый, безбашенный, сорвиголова… Он был профи. Он есть — профи.

Егор, выйди на связь!.. Он выходил к нашим позициям из-под Дебальцево. Рашисты отрезали его группу от основных сил. С ближайших многоэтажек работали российские снайперы. Из-под Вергулевки бил по позициям тяжелый миномет «Тюльпан»… Им была одна дорога — вперед, по тылам противника, тридцать километров. Они рискнули. 24 часа назад… Егор, выйди на связь.

Есть украинский Донбасс. И есть люмпенский Даунбас. Патриоты сражаются за свою свободу, за свою землю, за Украину. Люмпены и гопники воюют на стороне оккупантов. Они не сепаратисты. Они коллаборционисты, предатели и негодяи, пятая колонна. Марионетки Кремля. Власовцы новейшей истории.

Надо понимать, с кем идет война.

Снова готовится подлый «мир»

Опубликовано на ФБ 8-12 февраля 2015 года

Президент опять заговорил как воин; значит снова готовится подлый «мир». После поездки Меркель и Олланд в Москву, угроза войны стала еще больше. Если завтра Россия применит военную авиацию в Украине, атакует границы, или сбросит атомную бомбу — Олланд и Меркель снова поедут в Москву. Обама выразит нам поддержку. ООН проведет заседание.

Болевой порог давно пройден, рамки дозволенного сместились за горизонт. Кремлевский хан стал сильным из-за трусости Запада. Он теперь управляет миром, и никто не смеет поставить его на место. Он только входит во вкус большой игры.

Чемберлен в сентябре 1938 года сказал про Чехословакию то же, что думает сегодня Запад о войне в Украине:

«…Сколь ужасной, фантастичной и неправдоподобной представляется сама мысль о том, что мы должны здесь, у себя, рыть траншеи и примерять противогазы лишь потому, что в одной далекой стране поссорились между собой люди, о которых нам ничего не известно. Ещё более невозможным представляется то, что уже принципиально улаженная ссора может стать предметом войны».

Действительно, воевать с Германией из-за «мелочи» никто не хотел. Ведь сначала Гитлер просил только Судеты. Потом он захотел всю бывшую Чехословакию. Когда ему никто в этом не отказал, он захотел весь мир.

В тридцать восьмом году в Мюнхене мировые державы струсили, и через год разразилась большая война. Отчаянное стремление сохранить мир привело к невообразимым разрушениям, и немыслимым жертвам.

История повторяется.

Вчера, около девяти часов вечера со Стаханова на Дебальцево вышла большая колонна оккупантов и их пособников — суммарно до восьмидесяти единиц военной техники, включая танки, бронемашины, гаубицы и реактивные системы залпового огня. Агентурная разведка сообщила сразу; артиллерия отработала; но значительная часть сил противника добралась до дебальцевского выступа.

Сегодня утром передовая группа рашистов — танк, две БМП, рота пехоты, — оседлала жизненно важную дорогу Артемовск — Дебальцево в районе Логвиново. Идет бой. Одновременно была замечена пара российских штурмовиков СУ-25. Вроде как самолеты атаковали наши позиции в районе «креста» (кто был в Дебальцево, знает где это). Связи в зоне дальше Луганского практически нет; достоверной информации мало.

Очевидно, что ситуация в районе Дебальцево тяжелая. Ситуация была прогнозируемая, так как тактика глухой обороны неминуемо приводит к плачевному результату. Очевидно также, что враг будет стремиться нанести нам серьезное поражение до среды, чтобы иметь козыри на анонсированных переговорах путлера с цивилизованным миром. Единственный выход — контратака с глубоким охватом наступающего противника и выравниванием линии фронта. Например — путем ликвидации выступа в районе Бахмутской трассы. Но это уже из области фантастики…

Военное положение — это не палочка-выручалочка, не панацея, не новые танки, не хорошо подготовленные батальоны, и не талантливые полководцы. Военное положение — это еще большее ограничение прав и свобод граждан, чтобы дураки и дальше, и уж совсем безбоязненно могли творить свои глупые дела. Вы этого хотите?..

Весь вечер противник перебрасывал боевую технику, пехоту, отправлял «Уралы» со снарядами в сторону Дебальцево. Танки, бэтээры, новейшие российские броневики «Выстрел», новенькие «Камазы» с гаубицами Д30 на прицепе, колонны установок «Град»… Шли уже не скрываясь — с российскими военными номерами, с номерами воинских частей минобороны РФ на броне. Разведчики насчитали до ста единиц военной техники на подходе к Дебальцево. Подготовка к очередным минским соглашениям идет полным ходом. И если они таки будут подписаны, то не чернилами, — кровью. Кровью наших солдат.

Переговоры не о том. Соглашения ни о чем. Ни один из пунктов не будет выполнен.

 

На северном фронте без перемен

Опубликовано на ФБ 2-6 февраля 2015 года

В доме тепло и уютно. Спим на кроватях; есть горячая вода; готовится вкусная еда. Вечером на кухне свободные от смены бойцы смотрят телевизор — показывают «Звездный десант». Ребята переживают за героев фильма, спасающих галактику от нашествия беспощадных жуков. А через полчаса, помыв после себя тарелки и пожелав всем спокойной ночи, разведчики сменят тапочки на тяжелые берцы, экипируются, и прихватив на всякий случай старый, но надежный «дегтярик», уйдут в ночь…

На северном фронте без перемен. Уже более трех недель противник методично, обильно, но большей частью неприцельно «насыпает» градами, обстреливает из танковых орудий и гаубиц. Города и поселки превращаются в руины, гибнут мирные жители. Фантасмагорическая картина: на перекрестке в Счастье разговаривают прохожие, и тут же в двухстах метрах на мосту — вспышки и разрывы. Я пишу эти строки, а в это время дребезжат стекла и стучат двери от близких разрывов…

Хочется написать что-то действительно важное, но бОльшую часть времени на войне занимаешься черт знает чем. Сегодня четыре часа искали унесенный ветром беспилотник. Понятно было, что летать не получится — дым из труб Луганской ТЭС мчался вдаль со скоростью курьерского поезда. Летать нельзя, но очень надо, чтобы найти позиции вражеской артиллерии, обстреливающей город. И самолетик честно боролся с ветром, пока не сели аккумуляторы. Потом его унесло. Потом мы его искали; были обстреляны; промокли, но нашли — и самолетик, и, кажется, позиции. Разведка проверит.

В доме тепло и уютно. Есть интернет и работает телевизор; и кругами ходит слепая смерть, от близости которой собаки поскуливают во дворе.

Очередная колонна с бронетехникой и живой силой противника была разгромлена вчера на подступах к Дебальцево. Передвижение колонны зафиксировала наша добровольная агентура — патриоты Украины, рискующие своей жизнью не за награды, звания, статусы и деньги. Никто не знает их настоящих имен, но они есть, дают точные координаты; и благодаря им танки, бэхи, грузовики врага накрыла артиллерия.

Вчера же попала в засаду наша колонна. Мобилизованные на фронт мирные гражданские грузовички слишком стары для перевозки снарядов. Они ломаются на самых опасных участках, увязают в цепкой грязи, и тогда их беспомощные расстреливают прорвавшиеся танки противника практически в упор…

Война это не только радость побед, но и горечь утрат. И противник — отнюдь не дурак, и мы — не боги. Я не буду писать глупости про тысячи русских, разгромленных на Дебальцевской дуге; и представлять потерю Углегорска величайшей победой нашего командного разума.

Я знаю, что потери у нас большие, реальные — больше официальных. Что подкрепление идет, но оно плохо обучено, а высокие командиры по-прежнему некомпетентны… Я знаю много неприятных вещей. Про нехватку боеприпасов, про плачевное состояние артиллерии, про «новые» танки, которые оказались хуже старых. Про фэйсбушную войну Семена Семенченко, и частную армию Мельничука; про безвестных героев, и горячо любимых, многими почитаемых проходимцев и негодяев…

И я хорошо знаю, что должен делать. Невзирая ни на что.

Погода — дрянь: сильный ветер, дождь, низкая облачность. Нелетная погода, но вдруг просвет, дождь утих, и мы выезжаем на передок — чтобы дальше дотянуться. Слева работает наша артиллерия, справа на соседнем поле рвутся сто двадцати миллиметровые мины, со свистом прилетающие оттуда. Недолет.

На скошенном поле берцы тонут в жирной грязи. Беспилотник с чавканьем плюхается на пузо, приземляясь. Грязь везде — на самолете, на видеокамере, на планшете, на бронежилете, и даже в бутылке с минеральной водой. Но игра стоит свеч — обнаружено полтора десятка единиц вражеской бронетехники, позиции, базы, склады с боеприпасами.

Последний вылет. Самолет возвращается в сумерках. Быстро сворачиваемся, пока нас не накрыли градами, снимаем охранение, прикрывающее импровизированный аэродром от нападения диверсионно-разведывательных групп противника. Бойцы совсем недавно на войне. В прошлой гражданской жизни — рабочие, чиновники, предприниматели. Взрослые серьезные мужики; делают свое дело спокойно, без суеты. Разговорились. «Я служить идти не хотел. Честно. Надеялся, что не позовут. Приехал сюда, а тут реально война. Теперь думаю, кто закосит — суки».

На фронте дождь, туман, грязь. Но танки врага отлично горят при любой погоде.

Лисичанск — Артемовск. Проехали по самому краю фронта. По ломаной кривой противостояния. Фотографий нет — были там по делу; не за эмоциями, не за сюжетом. Увиденное на войне всегда трудно передать словами.

Несчастные села — убогие с мирных времен, расстрелянные артиллерией рашистов. Деревенские дети в заношенной одежке не по размеру — один перерос, другой еще не дорос — стайкой стоят возле проломанного взрывом забора; машут руками проезжающим мимо военным машинам. Молодых людей в селах, кажется, нет совсем; на разбитых танками и усеянными воронками дорогах встречаются только старухи и дети. И голодные тощие собаки.

Полевой лагерь танкового батальона утопает в грязи. В блиндажах и укрытиях по колено воды. Кухня и столовая в палатке, на деревянном настиле — чуть ли не единственное место, где можно обсохнуть и согреться. Кормят просто, но вкусно — наваристые щи, гречневая каша с мясом, чай, и много-много чеснока и лука. Кадровых военных почти нет, вчерашние учителя и айтишники обращаются к солдатам не по уставу «уважаемый», «любезный», но субординация жесткая: армия есть армия. Особенно на войне.

В Попасной войны много — разрушенные дома, развороченные взрывами дороги, перепуганные жители с безнадежными взглядами. Многие уезжают — нам навстречу шли вереницей легковушки с прицепами, перевозящие нехитрый домашний скарб. Те, кому ехать некуда, забивают пустые окна фанерой, заклеивают пленкой. Возле колодцев очереди за водой. Магазины закрыты. Холодно.

На подступах к Попасной мы держим оборону. Три-четыре линии, укрепрайоны, огневые точки. Бывалые армейцы разговаривают коротко: «Извините, ничего личного, но будете так быстро подъезжать к посту в сумерках — всадим очередь в лобовое стекло. И полосочки на машине не помогут». Здесь часто работают диверсионные группы противника. И всё та же грязь, и частые обстрелы «Градом».

Грязь, распутица дают нам передышку. Противник не может массированно променять бронетехнику в наступлении — танки вязнут в полях, а продвижение по дорогам делает их хорошей мишенью для артиллерии. Приутихли и пушки. В Артемовске уже не слышно канонаду, но местные жители ожидают худшего. В скорое наступление мира здесь никто не верит. Город полон людей, машин — беженцы, журналисты, волонтеры, медики, военные, военные, военные… Теперь это большой военный лагерь. Крепость, готовая отразить атаку орков. Если придется.

Игорь — военный пенсионер. Уже давно. По состоянию здоровья к военной службе непригоден. Но помог знакомый военком, и теперь Игорь занимается разведкой в бригаде. Хочет закончить войну, и вернуться домой. Обыкновенное желание на передовой. Под постоянными обстрелами, в каше из грязи и крови люди мечтают вернуться. Живыми.

Разрывы слева и справа. Снаряды, ракеты, мины… Российский «военторг» снова заработал на полную — боеприпасов не жалеют; наши батареи отвечают коротко; охоту за целями ведет БПЛА. Задача — выявить артиллерию противника; его технику и базы; и найти этот чертов кочующий миномет, терроризирующий соседнее село. Беспилотчики заканчивают работу, когда в небе появляется вражеский летательный аппарат; быстро сворачиваемся и покидаем позицию. В штаб.

В штабе бригады итоговые доклады. «Седьмой. Обстрел минометов в 8.40, 9.30, 10.15, 11.00… Обстрел градом в 12.20, 13.40… Потерь нет… Восьмой. Обстрел ствольной артиллерией в 7.10, 9.30… 17.20… Потерь нет… Девятый… Потерь нет… Десятый… Потерь нет.» Потерь нет. Комбриг вздыхает с облегчением и откидывается на спинку стула. Теперь это уже не суровый полковник, отдававший пять минут назад отрывистые команды в рацию, а обыкновенный интеллигентный мужчина за сорок, готовый шутить и улыбаться. Потерь в его бригаде сегодня нет.

Вечерний дождь в Артемовске. Курим на крыльце местного кафе, где неплохо и недорого кормят. Военных много; бОльшая часть из Дебальцево — наступившая темнота собрала за одним столом тех, кто отвозил раненных, сдавал подбитую технику в ремонт, приезжал получить новую, или пополнить бэка. Ночью возвращаться опасно. Говорим о войне. Новая бэха, за которой приехали разведчики,- это восстановленная старая БМП. Снаряды к пушке в Артемовске не дают — не положено. Снаряды есть в Дебальцево, но если напороться по дороге на засаду — без пушки придется туго… Боекомплект, конечно, не проблема — можно попросить на любом блок-посту, но ребята на взводе. В их подразделении после двух недель боев почти не осталось целой бронетехники, потери убитыми и раненными очень большие. Курим сигарету за сигаретой. Достается и президенту, и командованию, и телевизору. «Все врут. В один день у нас было больше двадцать погибших, а Лысенко сказал, что только шесть… Зачем?.. Чтобы не истерили сопливые патриоты?.. Но ведь это война».

К нам за столик подсаживаются американские журналисты. Спрашивают про американское оружие, которое мы бы хотели получить. Победим ли мы с этим оружием?.. — Мы победим в любом случае. Только вам будет стыдно, что вы нас не поддержали в беде. Потому что ваш Обама не Рейган, не Буш, и даже не Картер. И чем больше вы трусите перед путиным, тем он становится сильнее.

За ужин платили американцы. Очень просили. Чтобы хоть чем-нибудь помочь.

Старуха на заднем сидении облезлого «москвича» укрыта выцветшими занавесками, штопаными простынями и другим ветхим тряпьем, которое идентифицировать невозможно. По ее впалым щекам текут слезы. Она причитает безостановочно: ‘Когда же это закончится! Господи! Ну, когда же это закончится!..» Старуха когда-то была девочкой; когда шла большая война. Жизнь на исходе, и снова взрывы, вооруженные люди, холод и голод.

Старик спокоен. Его крючковатые желтые пальцы еще сохранили остатки былой силы. Он ловко открывает ржавый багажник, аккуратно укладывает в него армейский мешок с сухарями; туда же ставит ящик тушенки. «Смотри, отец, вот тебе мед и сухофрукты», — разведчики, перекинув автоматы за спину, передают старику гречку, рис, хлеб…

Люди живут на хуторе. Одинокий дом на ничейной земле. Бандиты в камуфляже обобрали их до нитки, забрали все припасы. Вчера разведка задержала их внука на поле перед нашими позициями. Думали, что корректировщик. Оказалось, тридцатилетний мужчина просто искал еду, выкапывал клубни, какие-то корни… Накормили сухпайком, спросили, за кого он. «Ни за кого. Я против войны». Работал на копанке. Хотел жениться, и съездить в Крым. Увидеть море. А тут такое… Парня отпустили. Договорились, что приедет на блок-пост за продуктами. Приехали старики.

Обстрел усиливается. Старуха всхлипывает, причитая. Старик открывает заднюю дверь машины, наклоняется к жене и вытирает ей слезы мятым платком. «Давай, отец, давай — поезжай! Накроет!.. И скажи внуку — пусть определяется, с кем он. Взрослый уже…»

Отживший свой век москвич, гремя железными костями, медленно катится к горизонту. От канонады закладывает уши. Но сквозь залпы и разрывы слышатся причитания старухи, которая была когда-то девочкой, когда шла большая война: «Господи, ну когда же это закончится?.. Господи!..»

Самое время думать головой

Опубликовано на ФБ 30 января 2015 года

Противник обстреливает Счастье. Беспорядочно, но активно. Пропало электричество, город погрузился во тьму. На передней линии идет стрелковый бой. Ситуация напряженная на северном фронте — от Станицы Луганской до Трехизбенки. В районе Бахмутки наши войска сдерживают натиск по дороге Луганск — Лисичанск. Враг обстреливает Попасную; пытается сжать кольцо вокруг Дебальцево; пробует взять Углегорск…

Самое время нанести решительный удар от Счастья до Дебальцево. Самое время, потому что вся эта активность врага — только для отвода глаз. Напротив Станицы, Счастье противник давно перешел к обороне — нарыл окопы, блиндажи; оставил минимум боевиков, чуть-чуть огневых средств, и очень много боеприпасов. Цель очевидная — сковать наши силы; а постоянными атаками в районе Дебальцевского выступа убедить наше командование в том, что именно здесь направление главного удара. А еще — в районе Донецкого аэропорта, и на подступах к Мариуполю. Но это мало похоже на правду.

Начальник генерального штаба уверяет, что враг не сможет взять или окружить Дебальцево. Это так. Очевидно, у противника недостаточно сил на этом участке фронта. Враг посылает своих солдат в мясорубку. Потери большие. И это уже признал Гиркин. Но так ли противник глуп и слаб, как это кажется на первый взгляд?.. Отнюдь.

Реальные наступательные операции могут начаться совсем в других местах. Там, где враг накапливает силы, снимая их с второстепенных участков фронта. Удар может быть нанесен на Попасную, Лисичанск, и оттуда, обходя Артемовск, — на Славянск/Краматорск. И одновременно с юга — через Дзержинск, Константиновку — и тоже на Краматорск.

Хватит ли у противника на это сил?.. — Встречный вопрос: а где сотни танков, бронемашин, артсистем, завезенных российским «военторгом» на оккупированные земли Украины за время перемирия?.. Где регулярные подразделения РФ, которые зашли на нашу территорию?.. Проведите наступление от Счастья до Дебальцево, и в образовавшемся котле вдоль бахмутской трассы вы обнаружите десятки, если не сотни российских танков, и тысячи русских солдат.

Самое время нанести решительный удар от Счастья до Дебальцево. Но где необходимые для этого свежие бригады и дивизии?.. Где войска прикрытия госграницы, без которых вести наступательные операции самоубийственно — Россия тут же начнет прямую интервенцию; русские батальоны перейдут границу в районе Красной Таловки; ударят в тыл нашей группировке, и развернут наступление на Старобельск и Новый Айдар…

Где давно обещанные реальные кадровые изменения в командовании?.. Где новые люди и нестандартные идеи? Где наши полководцы?..

Самое время думать головой.

Саша

Опубликовано на ФБ 24 января 2015 года

Война набирает обороты. Впереди решающие сражения. Для победы нам нужны не только танки и пушки, но и талантливые, смелые командиры, опытные и бесстрашные бойцы. И в это тяжелое для Украины время один из лучших ее защитников — Александр Баранецкий оказался не нужен своей стране.

С Сашей я познакомился в первых числах сентября, за Углегорском, на передовых позициях добровольческого батальона Нацгвардии. Мы делали воздушную разведку, а Саша, Володя, другие ребята-разведчики ходили на ту сторону фронта… Потом была большая совместная работа — в разное время и на разных участках мы добывали развединформацию вместе с бойцами батальона Национальной гвардии имени генерала Кульчицкого — на северо-востоке от Дебальцево, в районе Миуса, в Никишино, в Станице Луганской.

Батальонная разведка нас прикрывала, мы совместно уточняли цели разведки, летали, проводили дешифровку аэрофотоснимков. Это был удачный симбиоз — мы интегрировали в одну картину данные пешей разведки, авиационной, агентурной… Случалось, аппарат не возвращался обратно — не хватало заряда батарей (летали всегда на предельную дальность), или его подбивали — наши разведчики ходили в тыл к противнику и доставали дорогую технику. Во время одной из таких операций по эвакуации сбитого над Никишино самолета Сашу ранило осколками гранатометного выстрела. Но уже через день, сбежав из больницы, он вернулся в строй.

Александр — профессиональный военный. За его плечами — служба в элитных подразделениях спецназа британской армии. Саша воевал в горячих точках, принимал участие в миротворческих миссиях. Когда враг вторгся в Украину, он не смог остаться в стороне — бросил хорошо оплачиваемую работу в Лондоне, попрощался с женой и детьми, и вернулся защищать Родину. Его проверяло наши спецслужбы, тестировали на полиграфе, с ним говорили большие начальники из военного ведомства… Но никуда не взяли. Испугались, руководствуясь мещанским «принципом» — «кабы чего не вышло»… Саша не отчаялся, и пошел добровольцем в батальон Нацгвардии, набранный в начале войны из бойцов сотен Майдана, в разведку…

В каждом воинском подразделении есть свои проблемы. Есть люди, которые хотят воевать, есть которые не хотят. Есть те, кто хочет учиться воевать, и есть такие, которые считают, что им учиться нечему, что они воины и командиры от бога, и всех врагов шапками закидают. Вот с этим шапкозакидательством Александр Баранецкий, как профессиональный военный, никак не мог смириться. Он прекрасно знал к чему приводит безграмотность командования и неопытность бойцов. К сожалению, его знания и опыт оказались невостребованными в батальоне; командиры и многие бойцы считали, что уже и того достаточно, что они добровольцы, и что они — «с Майдана». Но это мало помогало в бою, а чаще приводило к неоправданным потерям.

Находясь на переднем крае, в самой гуще событий, Александр видел кричащие недостатки нашей военной системы, пытался, как мог, повлиять на ситуацию, и тяжело переживал, когда упирался в стену непонимания и откровенного пренебрежения писанными и неписанными правилами войны. Нарастал конфликт с отдельными военнослужащими батальона, которые возомнили себя супергероями, и командованием батальона, которое их поддерживало.

В начале декабря Александр Баранецкий в составе группы разведки батальона Кульчицкого отправился на один из самых опасных в то время участков фронта — в Станицу Луганскую. Ребята поехали на переданном им волонтерами пикапе, с разведывательным коптером. Вскоре подтянулась в этот район и наша мобильная группа аэроразведки, вооруженная беспилотниками большого радиуса действия. Вместе с разведчиками батальона мы исследовали прилегающие к Станице районы, проверили состояние мостов, обнаружили пригодные для переправы броды, выявили базы и укрепрайоны противника.

Во второй половине декабря в Станицу прибыло подразделение батальона под командованием начальника штаба с позывным «Карабах». Этот человек с пренебрежением относился к работе разведчиков, предпочитая использовать их в качестве обычных бойцов патрульно-постовой службы. Намеченные совместные разведывательные мероприятия были сорваны. Конфликт нарастал. 6 января наша мобильная группа покинула Станицу, а 7 января Карабах разоружил Александра Баранецкого, и поздно вечером в почти тридцатиградусный мороз отправил группу разведки в тыл, в Киев «для дальнейшего разбирательства». На дорогу ребятам дали 20 литров топлива; они добрались до Рубежного, где их заправили на дальнейшую дорогу местные патриоты, но через 150 км лопнул от мороза шланг системы охлаждения, перестала работать печка, и разведчики чуть не замерзли, пока добирались до ближайшего жилья. В Киев их эвакуировали харьковские волонтеры, а за поломанной машиной мы на следующий день снарядили спасательную экспедицию.

Я публикую часть «уникального» документа, составленного Карабахом, где черным по белому написано, что Александр Баранецкий представляет «угрозу национальной безопасности Украины». Конечно, Баранецкий со своими знаниями и опытом – угроза. Угроза некомпетентности и глупости отдельных «майдановцев», и тех политиков, которые их покрывают. Я сам с Майдана — с 21 ноября и по последний кровавый день; был во всех переделках, но не считаю, что это дает мне, или кому бы то ни было, хоть какие-то преимущества и дополнительные права — на вседозволенность и глупость.

8 января в Станицу прибыла смена бойцов Нацгвардии — тоже добровольцы из батальона Кульчицкого. Ребята переночевали на базе в центре Станицы, и утром 9 января на трех автомобилях отправились в Кондрашовку — село, примыкающее к Станице Луганской. На выезде из Станицы они ошиблись направлением, проехали еще полтора километра «ничейной земли», переехали Северский Донец, и попали на сепарский блок-пост. «Ошиблись» — мягко сказано; заблудиться там невозможно, достаточно хотя бы один раз посмотреть на карту… (Карту прилагаю). Но самое скверное — трагедии можно было избежать, если бы командование (Карабах) проинструктировало старшего подразделения, и обеспечило сопровождение колонны. Этого не было сделано. Беды не случилось бы, будь разведчики на месте, — они обязательно бы провели бойцов безопасной дорогой.

В ходе многочасового боя погибли два бойца, более десяти получили ранения. На выручку гвардейцам отправились бойцы батальонов «Чернигов» и «Торнадо», армейцы выдвинули танки… Насколько мне известно, Карабах так и не дал команду своим подчиненным оказать поддержку попавшим в беду сменщикам, а машина скорой помощи батальона именно в этот день куда-то отправилась с неизвестным заданием — раненных эвакуировали медики батальона «Чернигов»… Во время боя Саше и другим разведчикам, волонтерам, которые занимаются аэроразведкой, звонили с передовой и просили дать координаты разведанных целей блок-поста и укрепрайона сепаратистов за мостом для артиллерийской поддержки — у Карабаха этих координат, конечно же, не оказалось…

…Саша уехал в Лондон к семье. Карабаха с его подразделением вывели на ротацию. Погибших похоронили. Проблема осталась. Война всё не спишет. Мы не победим, если не научимся воевать.

АПДЕЙТ. Александр Баранецкий возвращается. Разведка добровольческого батальона готовится выдвинуться на фронт. На самый опасный участок. Командование Нацгвардии обещает решительные перемены – учиться воевать будут все, а командовать – только опытные командиры.

Уважайте врага

Опубликовано на ФБ 22-24 января 2015 года

Уважайте врага. Шапками его не закидаешь. Мы еще не завязываем берцы, мы их только примеряем… Аэропорт потерян. 31-й блок-пост потерян. Противник напирает. Весь день наши патриоты сообщают о перемещении российской бронетехники, артиллерии и пехоты в направлении Шахтерска и Горловки. Завтрашние сражения будут страшнее вчерашних. Враг стремится окружить и уничтожить нашу армию в котлах; хочет поставить нас на колени. Хотите этого?.. Нет?.. — Тогда становитесь в строй.

Верховная Рада должна немедленно собраться, и своим решением предложить президенту отстранить руководство Генштаба. Президент должен согласиться. Выбора у него нет. Или пан, или пропал. Войну мы выиграем по-любому.

Десятки рашистских танков, БМП, колонны грузовиков с пехотой прошли ночью на Стаханов. Будут ломать нашу оборону на Бахмутке. С раннего утра жестко кроют Дебальцево… Путину позарез нужен блицкриг. Следует ожидать атаки на Лисичанск, окружения Дебальцевской группировки, прямого вторжения русских войск севернее Станицы Луганской в районе Красной Таловки. День Соборности будет непростым…

Путин пошел ва-банк. В дополнение к сотням единиц бронетехники, артиллерии, которые Россия завезла боевикам за время так называемого «перемирия», теперь уже нагло, в открытую осуществляется прямая военная интервенция. Путин понимает, что даже отлично вооруженные и хорошо подготовленные приверженцы «русского мира» не могут противостоять регулярной украинской армии и добровольцам. Тем более — не могут наступать. А Путину нужна большая победа; он рассчитывает военной силой окончательно решить «украинский вопрос».

Путин закусил удила и во что бы то ни стало пытается нанести нам очень серьезный удар, разрушить нашу обороноспособность, фактически уничтожить армию. А после этого он будет садиться за стол переговоров, и под угрозой дальнейшей оккупации Украины будет требовать снятия санкций, признания этих так называемых республик, возможно, в составе Украины, но на правах так называемойй широкой федерализации. Он будет требовать каких-то новых выборов местных властей на юго-востоке Украины, чтобы получить своих сателлитов на нашей территории. Он будет требовать коридор в Крым. Но все это он будет требовать только после того, как ему удастся уничтожить наши Вооруженные силы…

Этого не произойдет.

Мир несовершенен. Люди — особенно. Во время войны это несовершенство проявляется отчетливо. Когда одни сражаются и погибают, другие славят мудрости вождей, молятся за победу, и не хотят слышать дурных вестей. Не надо переживать: «Первый» думает за всех, Запад нам поможет, и Господь сохранит. Но враг наступает, сил не хватает, героев хоронят всё чаще, беда подбирается всё ближе. Не сохраняет Господь, не помогает Запад, и «Первый» долго молчит… «Быть добру»?.. — Быть. Когда дураков и лизоблюдов у власти станет меньше. Когда мы примем беду, и начнем с ней бороться по-настоящему. Каждый. Всякий. Принимая мир таким, какой он есть. И понемногу, шаг за шагом делая его лучше. Каждым патроном. Каждой гривной. Вниманием и заботой к обездоленным, лишившимся дома, отца, мужа… Без паники. Без пафоса. Просто работать. Бескорыстно помогать. И честно воевать

 

Меня часто упрекают в пессимизме

Опубликовано на ФБ 18 января 2015 года

Меня часто упрекают в пессимизме. Я мало пишу о победах, редко о героях, не размахиваю флагами, и не кричу «путин – хуйло!». Говорят, что читать меня вредно – опускаются руки, заканчиваются деньги, и не хочется идти воевать. Дескать, правда о войне отнимает надежду, убивает веру, и подрывает национальную безопасность…

Веру нельзя убить; недоверие – запросто. Вера становится только крепче в трудные времена. А надежда есть всегда. И пусть после моих постов у большинства опускаются руки — судьбу страны сегодня решает упрямое меньшинство.

Гламурный патриотизм, неуместные военные шоу и парады, пропагандистские победные реляции позволяют дуракам делать глупости, а преступникам в погонах – совершать преступления. И чем сильнее люди верят ура-патриотической пропаганде, тем больше бойцов гибнет по вине верхних чинов, получивших индульгенцию на глупость от сопливого диванного большинства, не желающего знать правду.

Правда одна – идет жестокая война. Нас ждут тяжелые испытания. Парады и шоу закончились, дамы и господа. Время так называемого «перемирия» бездарно упущено. Где свежие бригады и армейские корпуса?.. Где обещанный центр разведки имени Смешко?.. Где отлаженная система военной подготовки населения – хотя бы в приграничных областях?.. Последние события на фронте говорят о том, что у нас нет даже необходимых тактических резервов для локализации активности противника. А нам нужна резервная армия…

Тяжелые бои за Донецкий аэропорт, на Бахмутке, в Счастье, вблизи Дебальцево, на всем протяжении фронта — это только репетиция. Враг прощупывает нашу оборону, вскрывает позиции артиллерии, отвлекает силы и внимание от вероятных направлений удара. Ударов может быть несколько: 1. от Волновахи — на Бердянск; 2. на Лисичанск с последующим разделением на Артемовск-Славянск-Краматорск, и вдоль административной границы Луганской области на северо-восток; 3. со стороны Красной Таловки — на Старобельск. Задача — окружить и уничтожить наши основные силы. Начать могут в течение ближайших двух недель, чтобы успеть до весенней распутицы. Это, конечно, только мое предположение. Возможно, ничего не случится, но десяток бригад из «ополчения» ЛНР-ДНР уже сколочены, прошли усиленную боевую подготовку; а сотни танков, артсистем, установок РСЗО, полученных от российского «военторга» пока еще не введены в бой…

Сегодня высшие военные чины бросились закрывать брешь и поднимать рейтинг президента в Донецком аэропорту. Там, где недавно наши киборги проходили унизительную процедуру «проверки» бандитами Моторолы, теперь разворачиваются эпические сражения. Второй день играют бравурные марши; спикеры власти надрываются от «позитива»; война представляется кровавым, но быстрым приключением. И победа, кажется, уже близка… Это неправда. Всё только начинается.

Никого не пугаю, обращаюсь к верхнему начальству:

1. Петр Порошенко, как Верховный главнокомандующий, должен, наконец, определиться со своей позицией: воюем или не воюем? Надо перейти свой Рубикон, пока за тебя это не сделали другие.

2. Турчинов, как секретарь СНБО с полномочиями вице-президента, должен создать эффективно действующую Ставку – орган управления обороной страны. Нужны талантливые менеджеры – гражданские и военные, и жесткая вертикаль управления. Одной «ситуативной комнаты» мало…

3. Необходимо срочно менять руководителей Генштаба и Сухопутных войск. Это просто очевидно. Рыба гниет с головы.

4. Надо ликвидировать штабы секторов АТО, как совершенно лишние передаточные звенья. Прекратить губительную практику распыления сил бригад по всей линии соприкосновения, а сами бригады свести в корпуса. Командование корпуса должно отвечать за оборону на выделенном участке фронта; командиру корпуса должны подчиняться все приданные армейские и полицейские силы в глубине фронта корпуса.

5. Нам нужна резервная армия – десятки тысяч хорошо обученных, мотивированных, и отлично вооруженных мужчин и женщин. Без многочисленного, подготовленного резерва мы проиграем войну.

6. Нам нужна разведка… Агентурная, фронтовая, авиационная, радиотехническая… Без разведданных мы слепы – не знаем, откуда ожидать нападение противника, куда стрелять нашей артиллерии, не можем строить оборону и планировать наступление… Разведка должна быть приоритетом номер один в развитии Вооруженных сил.

7. И, наконец, общество и правители должны поменять свое отношение к людям, проживающим в прифронтовой зоне, и украинцам, которые остались «на той стороне». Нельзя обвинять наших людей в том, что на них первых напал враг. Не было никакого «референдума», как и не было «выбора» на востоке… Сотни тысяч людей стали беженцами, потеряли дома, квартиры, работу, здоровье, близких… Им надо очень серьезно помочь.

Сегодня у нас нет стратегии победы, нет политической воли к победе, нет лидера, обладающего волей и вооруженного стратегией. Договорняками агрессора не остановишь. Показательным возвращением утерянных позиций в аэропорту войну не выиграешь. Необходима системная работа; нужны новые люди.

Когда и где?

Опубликовано на ФБ 16, 17 января 2015 года

Аэропорт. Станица. Счастье. Бахмутская трасса. Дебальцево. Артемовск. Волноваха. Мариуполь…. Горячо везде. Но это только разминка. Мы знаем, что они начнут по-серьезному. Не знаем — когда, и где?.. Два главных вопроса. Поздно спрашивать, где новые, хорошо обученные бригады и армейские корпуса? Почему после стольких поражений нами командуют те же дураки? Кто ответит за кровавый «мир», и потерянное время?.. Пусть разбираются историки. Нам хорошо бы знать — когда, и где?.. Когда?.. Где?..

Читаю в новостях: «в штабе АТО разработан план спасения киборгов», и вроде как подмога идет, но «с этим есть определенные проблемы»… Чего?!.. А как же они собираются боронить Запорожскую, Николаевскую, Херсонскую, Харьковскую области (и т.д.) от российского вторжения, если на участке фронта в несколько гектар вынуждены «спасать» наших героев с «определенными проблемами»… Именно так: речь идет не о наступлении, не об обороне, а о «спасении»… Полководцы хреновы…

Правда, которую лучше не знать

Опубликовано на ФБ 9,14 января 2015 года

Есть такая правда, которую лучше не знать. Правда, о которой не принято говорить. От осознания которой хочется волком выть, не в силах ничего изменить. Убиенных не вернешь, горе водкой не зальешь… Непрофессионализм, шапкозакидательство, тщеславие — наши главные враги, убивающие больше людей, чем противник на поле боя.

Мы придумали мифы про необоримую силу украинского оружия, про бесстрашных всепобеждающих патриотов, и отгородились этими сказками от реальных проблем и настоящих врагов. Которые тоже могут быть сильными и бесстрашными. Которых на понт не возьмешь, и через колено не поломаешь…

Мы скатываемся в яму совкового «реализма», когда в официальных сводках по крупицам не сыскать правду. Мы чествуем «героев» по которым виселица плачет… Кто-то горько заметил, что об армии у нас принято говорить как о покойнике — либо хорошо, либо ничего. Конечно, так спокойнее… А вам, чьи мужья, братья, дети воюют — от этого легче?.. А сколько хороших бойцов ушло с военной службы, не желая быть пушечным мясом под предводительством конченных идиотов?..

Мы научились врать во имя, и закрывать глаза во славу. Мир стал черно-белым. Зато мы — непобедимы. Победить нас можем только мы сами, превратившись в наших врагов.

Кто был в аэропорту — тот знает. Кто не был — пусть поверит на слово. Донецкий аэропорт — не проблема; не военная цель, не стратегически важный объект. И даже не символ безусловного мужества и героизма наших солдат. Он — лакмусовая бумажка всей войны, градусник в заднице нашего военно-политического руководства.

По температуре в аэропорту можно судить о готовности Украины к войне. Были бы готовы — отшвырнули бы рашистов подальше; избежали бы унизительной процедуры досмотра киборгов на ротации, и не было бы фактической блокады…

Не готовы. И дело не в количестве танков, бронемашин, и солдат под ружьем. Нет политической воли. Нет военной стратегии. Нет своего Бен Гуриона, Маннергейма, или хотя бы Леха Валенсы… В сороковом году Британии повезло больше — между ней и противником был Ла-Манш. И у Британии был Черчилль…

Беда Украины — политическая серость, и временщики у власти. И это вовсе не призыв к революции… Потому что Черчилля нет