Глубинная национальная идея украинцев

Владислав Сурков, этот сумрачный гений Кремля, написал очередной опус «Долгое государство Путина», оправдывающий, объясняющий и прославляющий его патрона. Ничего нового — обычный российский патернализм, маскирующий убогое самодержавие фантазиями о «глубинном народе», у которого-де нет иного выбора, кроме «доверительного общения и взаимодействия с верховным правителем» во славу и для непрерывного расширения России.

А теперь о том, почему это для нас важно и неважно одновременно.

Неважно, потому что и без очередных умственных упражнений господина Суркова мы хорошо знаем, что российский фашизм, как корпоративное, самодержавное, имперское государство, представляет для нас смертельную угрозу.

Важно, потому что этой дурацкой, фантастической и нелепой в современном мире концепции «глубинного» народа-богоносца нам нечего противопоставить. У нас нет никакой, даже такой патриархальной, феодальной, маразматической национальной идеи, объясняющей наше существование, как независимого государства и нации.

Ну в самом деле, нельзя же считать национальной идеей перманентное стремление куда-то войти — будь-то даже Евросоюз и НАТО. Не может быть смыслом существование украинского государства и получение Томоса, и полная украинизация радио и телевидения, и дипломатическая война с Венгрией… Во всяком случае, это никак не отодвигает нас от России — товарооборот растёт, газ и нефть мы по-прежнему потребляем российские, и миллионы украинцев едут в поисках лучшей доли в Россию…

Тогда кто же мы, и где мы? И для чего мы?.. Похоже, что у нас нет ни «глубинного государства», как на Западе (по версии Суркова), ни «глубинного народа», как в России (по той же версии). А есть только глубинная национальная идея, которая так же редко появляется на люди, как и тот славный пулемёт, который непрерывно чистят наши гордые и смелые националисты.

Похоже, что мы вроде есть, и нас вроде нет. Потому что не может быть ни сплочённой нации, ни сильного государства там, где мало кто знает, для чего он живёт. И поэтому поиски смысла не менее важны для нас, чем президентские выборы и укрепление обороноспособности.