Опубликовано на ФБ 29 апреля 2016 года

Опубликовано в «Зеркало недели». Благодарю за терпение Алла Котляр

Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.
/Евангелие от Иоанна/

Что-то идет не так. Многие это чувствуют, знают. Многие якобы знают, что делать, чтобы исправить ситуацию — изменить/принять нужные законы; объединить всех хороших против всех плохих; поменять фамилии первых лиц во власти. Рецепты из года в год — одни и те же, только фамилии временами разные: пока одни сидят — другие правят; и наоборот.

Не работает. При Януковиче напринимали множество «европейских» законов, а закончилось это проевропейским Майданом. После Майдана, кажется, объединили хороших и поменяли фамилии во власти — но уже через год стало понятно, что фамилии не те, и объединение не то…

Законы не работают — даже правила дорожного движения не соблюдаются; налоги и зарплаты честно не платятся; бесплатная медицина существует только на бумаге; борьба с коррупцией ведется завзятыми коррупционерами; контрактная армия называется профессиональной; парламентско-президентская республика является, по сути, конституционной монархией; политические партии — олигархическими кланами; правда называется ложью, а ложь торжественно именуется правдой…

В этом зазеркалье, построенном с помощью обмана и управляемым обманом, чувствуют себя как рыба в воде только те, кто обманом живет и обманом зарабатывает. Обман стал частью профессии государственного управленца, чиновника, идущего во власть с надеждой «заработать» на распределении земли, финансовых ресурсов, материальных ценностей. Всеобщая система воровства пронизывает все сферы государственного управления снизу доверху; и связывает ее участников круговой порукой.

Например, чиновники «Укроборонпрома», контролирующие производство военной техники и вооружений, делятся «доходами» с чиновниками Минобороны, формирующими оборонзаказ; часть дивидендов уходит на самый политический верх, и тем, кто контролирует эту схему в прокуратуре и СБУ. И даже если в этой системе кого-то случайно возьмут с поличным (что, как правило, случается только вследствие межклановой «конкурентной борьбы»), то наши самые справедливые в мире суды всегда оставляют шанс тем, кто хочет и может договориться.

В нашей государственной «системе координат» народ живет отдельно; так называемая «элита» — отдельно. Это, фактически, две цивилизации, разделенные экранами телевизора, бронестеклами вип-автомобилей, и заборами шестиметровой высоты. Они почти никак не пересекаются, разве только на телешоу, во время выборов и майданов. Чтобы попасть «в политику» или «пойти во власть», надо иметь чрезвычайно высокий негласный имущественный ценз, нужные связи и быть циничным, беспринципным и лицемерным.

Наивно думать, что некий отчаянный Робин Гуд вдруг каким-то чудом попадет в святая святых и «поменяет систему» изнутри. Он либо сам станет частью системы; либо система с ним расправится — большие деньги толкают людей на любые преступления. Ни один из «новых людей» — депутатов, министров, их замов, кто пошел в политику и власть после Майдана, не смог изменить систему ни на йоту или не захотел с ней бороться, найдя в ней свое теплое место.

Воровскую систему всеобщего обмана нельзя изменить эволюционным путем, потому что если люди шли во власть воровать, и делали это много лет до сих пор, почему они должны вдруг отказаться от этой доходной привычки?.. Они не остановятся, какие европейские законы ни принимай и во сколько раз ни увеличивай им зарплату. Это очевидно. Изменить систему может только критическая масса новых людей — новых политиков, новых чиновников, с совершенно другой мотивацией и принципами.

Именно принципы, отправленные в пыльный чулан малиновыми пиджаками в буйных девяностых, — важнейшая составляющая успеха. Чтобы в нашем государстве что-то наконец-то «пошло так», нужны люди, живущие по понятным, вечным принципам — не убий, не укради, защищай Украину, работай на благо своей страны. Старая прожженная номенклатура и их сладкие бизнес-дети на такое не способны.

Принципы, идеология общества, идея и конкретный план реконструирования государства, а не набор избитых лозунгов и нафталиновых «политиков» должны стать основой для возможного объединения действительно честных, принципиальных людей, готовых на самопожертвование ради Украины. Сколько их будет, и что это будет — партия или общественное движение, не важно. Важно наконец-то начать белое называть белым; черное — черным; перестать врать и воровать. Только в этом случае можно добиться успеха.

Источник — http://gazeta.zn.ua/SOCIUM/vnachale-bylo-slovo-_.html

Опубликовано на ФБ 27 апреля 2016 года

Опубликовано в Gazeta.ua.

Генштаб и Минобороны дублируют обязанности друг друга. Система управления Вооруженными силами не реформирована, в армии нет единоначалия.

На ключевые должности должны быть назначены люди с боевым опытом. А не паркетные генералы, которых перемещают с точки на точку как фигуры на шахматной доске. Генштаб, Минобороны дублируют обязанности друг друга. И Минобороны, и Генштаб занимается обеспечением войск. Здесь интерес простой — в откатах. Чем больше у тебя контрагентов, тем больше возможностей украсть.

Опубликовано на ФБ 21 апреля 2016 года

В апреле-мае 2014-го я подвел для себя черту под событиями на Майдане; началась война, и люди в форме (и без формы) делились на тех, кто за Украину, и кто против. Милиция, «Беркут», гаишники, сбушники, военные, майдановцы, население — все.

Первые силовики, которых я встретил в Изюме 2 мая 2014 года, были гайцами — патрульный экипаж «Кобры», который еще в феврале охотился за моей машиной, полной шин для Майдана. Мы узнали друг друга сразу.

— Вы что здесь делаете? — спросил я.
— Приехали воевать.

Опубликовано на ФБ 8 апреля 2016 года

Поговорил с Galya Plachynda (издание МИР) — вышло большущее интервью. Первую часть размещаю здесь. Кому интересно, и кто дочитает до конца — в конце ссылка на полный материал.

——————————————————-

Мы встретились с Юрием Касьяновым в конструкторском бюро, энтузиасты которого собирают разведывательные беспилотники для АТО. Беспилотная разведка – сегодня основное направление его волонтерской деятельности.

Крошечное помещение на территории какого-то предприятия, холодное и плохо освещенное. Но люди, с которыми там познакомилась, тепло улыбались и предложили горячего чаю. Я пила чай и думала – как приятно находиться среди тех, кто уверен в правоте и нужности своей работы…

Наш разговор я предложила Юрию разбить на две части, по Толстому, – про войну и про мир. Потому что наша страна — с подачи нынешних «лидеров» – находится где-то посредине. Но нам все-равно придётся определяться. Потому что в состоянии «ни мира, ни войны», как утверждает Касьянов, жить дальше – невозможно…

І. МИР.

— В своем недавнем тексте на Facebook вы написали очень грустные слова о том, что Майдан проиграл. И получили в ответ шквал возмутительных комментов. Так, по-вашему, Майдан проиграл?

Майдан проиграл, потому что ожидания людей не оправдались. Но и выиграть он не мог. Если бы он выиграл – это было бы фантастикой.

Майдан – это эмоциональный порыв людей, который реализовался в том, что мы отправили в Ростов одну диктатуру, но взамен получили другую…

Радикальных преобразований не произошло. Ни в экономике, ни в политике, ни в общественной жизни. Общество по-прежнему играет минимальную роль в государственном строительстве. По-прежнему нами правят олигархические группировки. И сейчас эти группировки, во-первых, «дерибанят» народное достояние (то, что еще осталось и то, что дают западные доноры), и, во-вторых, враждуют между собой, делят власть. То есть – занимаются тем, чем они и занимались все годы независимости.

— Ну вы ведь разумный человек. Неужели вы считаете, что Майдан мог решить все задачи, которые сегодня стоят перед нашим обществом?

Нет, конечно. Но проигрыш Майдана состоит в том, что, избавившись от одного Януковича, он получил другого Януковича, да еще в придачу множество маленьких януковичей. Вернее, они никуда не поделись. Просто ушла одна физиономия, и появилось множество других.

— Почему это случилось?

Потому что не было лидеров Майдана. Не было принципов Майдана. И не было плана Майдана. Майдан проиграл эмоционально – в плане ожидания людей… После него не произошло кардинальных изменений.

А сейчас по всем направлениям происходит сильный откат назад. В то самое прошлое, от которого мы хотели избавиться.

Проигрыш Майдана надо признать для того, чтобы сделать правильные выводы и бороться дальше.

— Какие именно выводы?

Без наличия в обществе организованной силы людей, без наличия настоящих, а не бутафорных, лидеров, без наличия разработанных принципов, которых должно придерживаться будущее руководство страны, без наличия конкретного пана – дальнейшие преобразования в стране невозможны.

Люди Системы не могут эти преобразования совершать.

Они все вышли из кучмовской шинели, и они не могут одной рукой воровать, а другой – проводить реформы. Это невозможно.

Они все озабочены тем, чтобы набивать свою мошну.

— Но нельзя изменить страну на Майдане, согласитесь – это не единовременный процесс, а эволюционный.

Но мы, пассионарии, не согласны ждать еще 10 лет. Тем более – никаких эволюционных изменений в стране не происходит. Ну, появилась полиция. Но подобные преобразования происходят под давлением стран-доноров. В результате войны появилось также некоторое количество людей, которые эту войну прошли и стали мыслить иначе. Но это в результате войны, а эволюции как таковой в обществе не происходит.

— Вы говорите о пассионариях. Но эти же пассионарии и внесли, образно говоря, на своих плечах нынешнюю власть в их кабинеты…

Нет. Я был на Майдане с первого дня. И я могу ответственно заявлять, что мы этих людей никуда не «вносили». Мы согласились с тем, что есть так называемые «лидеры оппозиции», которые формально стали во главе Майдана. Но, поверьте, я знал всю эту кухню изнутри, и знал, что никто из них Майданом не управлял. И беда в том, что у Майдана не было руководителя, все происходило на уровне эмоций. После избиения студентов людей никто не свозил – они съезжались сами, со всей страны. Да, были сторонники тех или иных партий, безусловно, но это был единый эмоциональный порыв людей.

К сожалению, беда нашего общества – за многовековую историю нашей страны вот в такие кризисные моменты не рождаются лидеры, которые укажут правильный путь и поведут за собой…

Так случилось, когда после распада российской империи Украина провозгласила независимость. Не смогла противостоять большевизму в начале ХХ века. В более ранней истории не смогла противостоять польской экспансии, экспансии Московии.

Такой лидер был у финнов – Маннергейм. Поэтому маленькая страна Финляндия смогла противостоять огромному Советскому Союзу.

Такой лидер – Пилсудский – был в Польше. Поэтому Польша обрела независимость после развала Российской империи.

Ну нельзя Порошенко назвать лидером нации, никак. Так же как и Турчинова или Юлию Владимировну. Все они – люди «дерибана» 90-х. Фарцовщики, которые пришли к власти.

— Может, это наша карма?

Это карма, безусловно. Если все это продолжается веками. Но эту карму надо разорвать.

Либо — предпринимать революционные действия и кто-то должен брать за них ответственность. И я думаю, что это случится в ближайшее время.

— Вы видите таких людей – способных брать на себя ответственность?

Я – один из них. И — да, они есть. Я их вижу.

— Ви готовы брать власть в свои руки?

Если будет удобный момент и это будет необходимо – то готов. В том объеме, в котором эта власть мне выпадет – то ли площадь оборонять, то ли с бандой коррупционеров бороться, то ли на фронте батальоном командовать – я эту власть возьму, безусловно.

— Я говорю о власти в масштабе страны.

Я не стремлюсь к той власти, к которой стремятся все наши политики. Понимаете, у нас пойти во власть — это записаться в какую-то партию, стать депутатом, затеряться среди таких же 450-ти и нажимать на кнопки. Меня это абсолютно не интересует.

Потому что в нашей монархической, по сути, стране парламент не играет никакой роли.

— Я хочу вернуться к вашему тезису о лидерах Майдана. Почему мы наблюдали каждый день на сцене Яценюка, Тягнибока и Кличко, но ни у кого не возникало мысли стащить их оттуда?

Если вы продолжите свои рассуждения, вы сами ответите на свой вопрос. Потому что, чтобы стащить их оттуда, надо было кого-то на их место поставить. Кто-то должен был выйти и сказать – я буду руководить! И его должны были послушаться. У него должна была быть харизма, достаточный уровень авторитаризма, жесткость и даже деспотизм. Но место было пусто. И это место было заполнено теми, кого вы назвали.

— Начнем с того, что охрана никого «постороннего» на эту сцену не пускала.

Это все условно. Я, например, мог пройти.

— А с другой стороны – посмотрите на Парасюка, которому удалось выйти на сцену.

Парасюк, вообще, никто в моем понимании.

— Я о том, что происходит с теми, кому удается вскарабкаться (не в буквальном, а в переносном значении) на сцену.

Парасюк не был лидером. Понимаете? Человек сказал красивую речь в тот момент, когда и так было известно, что Янукович удрал. Мы это знали точно. Я был тогда в «Автодозоре» и мы отслеживали каждый шаг Януковича, выставляя везде свои посты.

Было понятно, что силовые структуры совершенно дезориентированы и не хотят выступать против Майдана. Было понятно, что все это идет к концу. По крайне мере, фаза силового противостояния. И тут появляется Володя Парасюк, который погрозил пальцем и якобы после этого Янукович сбежал. Вовсе нет! Он сбежал до этого.

— А он знал об этом?

Я не знаю. Я с Парасюком не общался и не общаюсь.

— То есть, настоящего лидера не было?

Не было, конечно. Ни Парасюк, ни Парубий не были лидерами. Они могли командовать своими сотнями и то, в ограниченном масштабе, потому что сотни самообороны Майдана – это была по большей части самоорганизованная, анархическая сила. И мы знаем, что большая часть самообороны – когда начались кровавые события – просто сбежала. Кем мог управлять тот же Парубий? У него не хватало авторитета. Он не мог руководить самообороной Майдана. И про Кличко я могу рассказывать долго.

— О чем?

О том, как мы умоляли его взять власть в свои руки. После того, как случилось 19 января (переломный момент Майдана, майдановцы начали штурм Грушевского. Бои продолжались до 23 января, в них погибли по меньшей мере двое митингующих — Сергей Нигоян и Михаил Жизневский. Раненый силовиками Роман Сеник умер в больнице через несколько дней – МИР), я говорил с силовиками в Мариинском парке. Они говорили: «Давайте договариваться, чтобы не было кровопролития. Только давайте с кем-то конкретным».

С кем? С Яценюком они не хотели. С Тягнибоком – стопроцентно не хотели. А вот Кличко, они говорили – он нейтральный, мы готовы с ним говорить. Мы подпишем документ, в котором возьмем обязательства не предпринимать никаких силовых действий против Майдана. Но и вы должны этот документ подписать.

— Что это были за силовики? Какого уровня? Они имели какие-то полномочия проводить переговоры с митингующими?

Нет, конечно, они это делали по собственной инициативе. Это были полковники и генералы МВД и СБУ, которые находились там, по ту сторону.

— И что было дальше?

Кличко отказался.

— Почему?

Не знаю, почему. Мы ему говорили, что силовики готовы начать переговоры. И хотят вести их только с одним – у кого в руках будет вся полнота власти.

— Неужели все всерьез думали, что Кличко – тот человек, который может брать на себя всю полноту власти, а тем более — ответственности за все происходящее?

Вы понимаете… Я так не считал и не считаю. Но кому-то надо было договориться, чтобы избежать никому ненужного кровопролития…

Я говорю о полевых командирах со стороны силовиков, которые находились на Грушевского, о их желании договариваться с конкретным и ответственным представителем Майдана. Договариваться о том, чтобы в них не бросали бутылки, и чтобы они не стреляли в ответ.

— И такого человека не нашлось?

И такого человека не нашлось…

— И какой вывод?

Ну, какой вывод… У нас не было лидера тогда. У нас нет лидера и сегодня.

— Вот. Я к этому и хотела подвести разговор. К тому, что все лозунги о смене сегодняшней власти – пустышка. Потому что на ее место некого поставить…

Это очевидно. Я не сторонник третьего Майдана. По крайне мере сейчас. Просто сказать: «Порошенко, уходи!» — не сказать ничего. Потому что на место Порошенко придёт Тимошенко. Или еще кто-то. Это все одна шайка-лейка. Это люди, которые, как у нас говорят – добились в этой жизни всего только потому, что ограбили страну, ее экономику, ее общество. Поэтому – менять шило на мыло никто не собирается. Потому что после такой замены разочарование в обществе будет нарастать еще больше.

И без наличия настоящих лидеров – а не тех, которые ходят «на Шустера» — снова проводить какие-то революционные преобразования бессмысленно и очень опасно.

Потому что в такой ситуации режим начнет завинчивать гайки, и мы можем опуститься до уровня белорусской или казахской диктатуры.

Я про российскую диктатуру уже и не говорю.

— Хорошо. Какой выход? Мы можем и не дождаться рождения нового поколения политиков. Что делать?

Я не готов сказать, что делать обществу: идти и молиться в церковь, запасаться консервами или скупать доллары… Я не знаю, что делать обществу. Я знаю, что делать мне. Просто каждому надо делать то, на то он способен и что может, в итоге, изменить страну. Все начинается с малого. И малое, подчас, делать сложнее, чем сидеть возле телевизора и ругать власть.

Начните с того, что не дадите шоколадку в регистратуре своей поликлиники за то, что вам выдали талончик на прием к врачу.

Создавайте свои домовые комитеты, чтобы хотя бы в зоне вашего личного проживания вам было комфортно! Как и положено.

Общество должно начать думать самостоятельно. Ведь пропаганда, «промыв мозгов» у нас очень сильно развиты.

Не надо верить в каких-то «спасителей», которые придут и все исправят. Так не будет.

Я сейчас скажу кощунственную вещь – Майдан проиграл еще и потому, что он дался малой кровью. Как это ни страшно звучит. Если бы он дался большой кровью – то радикальные изменения в обществе были бы более сильными.

К сожалению, общество не осмыслило возможных путей преобразования только потому, что для многих все это было как праздник. Когда стало страшно – они смылись и сидели дома возле телевизора. А потом приходили и оплакивали Небесную сотню. И смотрели на меня косо, потому что я стоял там и не плакал.

— Вы утрируете.

Я не утрирую. Я говорю о том, что для того, чтобы общество что-то поняло, количество жертв должно быть более серьезным. Это не обязательно количество убитых или раненых. Но общество должно понести какие-то жертвы. Наше население в большинстве своём не готово жертвовать даже на обеспечение своей собственной свободы и независимости.

Вот говорят о феномене волонтёрства. Да не было у нас никакого феномена волонтерства! В любой стране все – начиная от царственных особ и заканчивая крестьянами – помогали армии, когда начиналась война в стране, потому что это — инстинкт выживания. Это нормально. Крестьяне возили хлеб на передовую, а царствующие особы перевязывали раненых и копали укрепления. И наше волонтерство построено на этом же инстинкте.

Но как только уровень милитаризации общества понизился (потому что два года нам говорят, что войны у нас нет) — мы, волонтеры, ощутили колоссальный спад помощи.

Смотрите. У меня на ФБ 56 тысяч подписчиков. Если бы каждый месяц каждый и них давал хотя бы по гривне – было бы 56 тысяч. Я занимаюсь бизнесом и свои заработанные трачу вот на все это. Я не езжу на отдых, не покупаю вещи – потому что считаю, что вот это — более необходимо. А общество – дремлет. Спит. Неправда, что общество настолько бедное, что не может пожертвовать гривну в месяц.

Но этого не происходит.

Поэтому наше общество находится в зачаточной стадии. И рассчитывать на общество в каких-то процессах преобразованиях страны – очень сложно. И даже бессмысленно. Вот вы спрашиваете – что делать обществу. С таким количеством крепостных, которые остались еще со времен совка, и такими же оставались все эти 25 лет независимости, при новых феодалах. С этими людьми заниматься преобразованием страны очень тяжело.

— Оптимизма маловато.

У меня очень много оптимизма. Я, по крайне мере, знаю, что надо делать мне лично. Ведь оптимизм заключается не в том, чтобы ходить в вышиванке и махать флагом. А в том, чтобы знать, как уничтожить противника. И я знаю, как это сделать.

Я знаю, что общество очень остро нуждается в людях уровня Ататюрка, который сто лет назад буквально за волосы выдернул Турцию с феодального исламского фундаментализма, провел революционные реформы и привел ее в сообщество цивилизованных стран.

— Туркам повезло…

Очень серьезные, революционные изменения в этой стране прошли за полжизни человека. Вот нам нужны свои ататюрки…

Нам нужны люди, которые заботятся не только о своем кармане и о своем шоколаде.

К счастью, мы находимся в лучшем положении, чем Турция в 20-х годах прошлого столетия, которая проиграла в Первой мировой и была фактически разделена между странами-победителями.

Или Бен Гурион, который построил Израиль. Вот такие люди нам нужны.

— Можно, возвращаясь к теме волонтерства, вставить свою реплику от лица общества, которое я представлю в данную минуту? Все мое окружение помогало и помогает армии в миру собственных возможностей. Может быть, эта помощь была бы более динамичной, ели бы не постоянно появляющаяся информация о мошенниках, аферистах и просто ворах, о которых ранее все думали, что это – волонтеры. Разве вы не видите, что волонтерское движение дискредитируется такими людьми и, конечно же, альтруизм людей слабеет?

Я говорю только о себе. Думаю, мои 56 тысяч подписчики не считают меня мошенником. Но нам не приходит 56 тысяч помощи ежемесячно, к сожалению. Поверьте: нашему маленькому делу реально помогает, может быть, два десятка человек, не больше. Я смотрю по переводам – одни и те же люди бросают деньги мне на карточку. Понимаете? Одни и те же. Я никому не предъявляю претензии. Я просто констатирую факт. Люди находятся в каком-то апатичном состоянии и пытаются отгородиться и от войны, и от невзгод. Закрыться в своем маленьком мирке. Их нельзя в этом обвинять.

По подсчётам ученых, даже во Французской революции принимало участие не более 7% населения. Американских колонистов, которые учувствовали в войне за независимость, было 3%. Это было точно подсчитано. Потому что этим людям потом давали определенные преференции за то, что они помоги Соединенным Штатам стать Соединенными Штатами.

В Америке до сих пор существует некое закрытое общество «Трехпроцентники». Это люди, которые в любой ситуации готовы сражаться за свою страну.

Их 3%! Понимаете? Именно эти люди всегда выступают против покушений на свободу совести, свободу печати, свободу собраний и т.д. Таких людей всегда было мало.

— Ну, если Америка, с тремя процентами пассионариев, достигла процветания, думаю, у нас тоже есть шанс.

Да конечно есть! Более того, я уверен, что в ближайшее время мы этот шанс реализуем сполна.

— В ближайшее время – это когда?

В этом году…

— Что – в этом году?

Нас ждут достаточно серьезные изменения…

— А можно поконкретнее – что произойдёт в этом году?

Понимаете, то, что сегодня Петр Алексеевич и его команда делают – это самоубийственная политика. Которая ведет к углублению кризиса в стране.

— Может, Петр Алексеевич так не думает…

Неважно, что он там думает. Это совершенно неважно. У Януковича тоже был безумный рейтинг, и он думал, что управляет ситуацией. И вдруг случился Майдан. Не важно, что думает Порошенко. Даже не важно, что думает все общество. Важно, что думают пассионарии.

— Вы меня пугаете. Может, у нас в Украине тоже какая-то масонская ложа «трехпроцентников» появилась?

Нет пока еще. А чего вы пугаетесь? Я не говорю о революции. Я говорю о серьёзных изменениях в общественном сознании.

Понимаете, в какой-то момент люди поймут, то царь-то голый…

Я не говорю конкретно о Петре Алексеевиче, я говорю о той клике людей, которые выдают себя за умственно более полноценных только потому, что они чаще ездят за границу, чем все остальные.

Или одеваются в самых дорогих магазинах, не зная при этом, сколько стоит хлеб. Вот эти почему-то считают, что они правят миром. В конкретном случае — нашей страной.

— Ну, могу сказать, что после «папередников» сегодня еще не самый плохой вариант власти. А вот после выборов в Кривом Роге призрак реванша бродит по всей стране, не только на Юго-Востоке.

Вы абсолютно не правы. Потому что нет никакой оппозиции к нынешнему режиму. В БПП больше половины – это бывшие «регионалы». Вас смущает победа Вилкула? А что — раньше не смущала победа Кернеса?

Как бы они не назывались: БПП, «Народный фронт» или «Оппоблок» — это одна команда, по сути…

— Но вы сами только что говорили, что нет сейчас людей, которыми можно заменить всю эту «команду»…

Ну вот вы готовы?

— Не знаю. Это огромная ответственность. И определенные навыки. У нас уже были кухарки при власти.

Поверьте мне, кухарки справлялись бы с управлением государством намного лучше тех, кто сегодня руководит нашей страной.

— Ну хорошо, значит – парламентские выборы?

Зачем?

Зачем обязательно связывать изменения в стране с какими-то выборами?

Почему вы решили, что выборы что-то изменят? У нас выборы — без выбора! Из одной и той же колоды достают разные карты. А выбора нет. У нас при власти уже много лет один олигархический класс, который там, наверху, враждует межу собой и эту вражду оформляет в какие-то парламентские баталии или правительственные кризисы. К нам, обществу, это не имеет никакого отношения.

Нам, в принципе, без разницы – что Яценюк будет при власти, что Гройсман.

Разница только в том, что если, все-таки, Гройсман — это будет означать абсолютную узурпацию власти Петром Алексеевичем. То есть, он не будет делиться с другими олигархическими группами. А нам выгоднее, чтобы, все-таки, был какой-то баланс. Это будет лучшее из того плохого, что мы имеем.

А вообще-то они все нам не нужны.

Я еще раз хочу подчеркнуть: был Ататюрк, который смог побороть старую систему, был Бен Гурион, который смог с нуля построить новую систему. Был Маннергейм, который смог переломить общество, не смотря на протесты, и победил советскую агрессию.

Вот когда у нас появятся лидеры такого уровня – нам станут не нужны все эти бутафорные парламенты. И, безусловно, нам нужна будет диктатура.

Иначе эту чиновничью клику сломать нельзя. Все это понимают. Все немного боятся этого слова, но, увы, у нас нет другого выхода.

На самом деле, настоящие лидеры появляются вдруг и ниоткуда.

Для этого они не ходят «на Шустера». У Ататюрка не было телевизора. При этом он стал отцом нации. И сейчас таким является.

По своему скудоумию наши политики почему-то считают, что политика делается с помощью рекламных бордов и политических ток-шоу. На самом деле, это их политика так делается. Но вот как только начнется, извините за слово, задница, и станет очень плохо – все это работать совершенно не будет. Вот тогда и появится настоящий лидер, который им всем покажет Кузькину мать.

— То есть, вы верите в пришествие.

Да нет, не верю, конечно, я не религиозен.

— Но в появление национального украинского лидера – вы верите…

Это не то, что вера, это объективная необходимость. Без этого невозможно. Вы попробуйте просто так «сдвинуть» эти сотни тысяч чиновников, которые привыкли только воровать. Знаете, это когда банк грабят – появляется вдруг щупленький человек, который нейтрализует бандита с пистолетом.

— У вас такие параллели, — с бандитами, грабящими банк.

У нас еще хуже.

— Ну, в банке там, действительно, все намного понятнее. А вот что делать всем нам здесь и сегодня — вот вопрос, на который у меня нет ответа, и за ним я пришла к вам.

Просто каждому надо делать то, что они могут делать, а не пассивно ждать прихода «мессии».

— Я и не жду. Я вот делаю интервью с людьми, которых считаю некими маяками общества.

Ну вот видите, вы же не пойдёте на интервью к Лёвочкину?

— Нет, не пойду… Но есть масса журналистов, которые это сделают.

Значит, вы отличаетесь от массы. И это замечательно.

Интервью полностью в Медиа Инфо Ресурс — МИР — Юрий Касьянов: Мы на пороге революционных изменений в стране — http://iamir.info/yurij-kasyanov-my-na-poroge-revolyutsionnyh-izmenenij-v-strane/#ixzz45EcM6Ip6

Опубликовано на ФБ 19, 21, 22 марта 2016 года

Некто Boris Lozhkin, известный в прошлом газетчик, ныне – серый кардинал коридоров администрации президента, на пару с журналистом Владимиром Федориным, за девять месяцев выносили и родили книжку в дорогой обложке с претенциозным названием. Которую вряд ли кто-то станет читать. Потому что – неинтересно, неправдиво, банально, глупо, серо. Потому что такая вся наша политика – неинтересная, неправдивая, серая. Потому что, будь иначе, Борис Ложкин был бы известен не как «писатель», и человек, «решающий вопросы», а как выдающийся государственный деятель. И книги писал бы не он, а писали бы про него. Но не пишут. Ни про кого. Потому что все они – серые, скучные, неинтересные, глупые.

Что движет человеком, у которого есть всё?.. Есть безопасность, достаток, богатство, дорогое медицинское обслуживание, возможность путешествовать… — Тщеславие. Борис Ложкин, как заправский дорогой тинейджер, устраивает блестящую вечеринку, собирает тусовку, приглашает первых лиц государства и просто богатейших людей. Шампанское льется рекой, славословие сыпется тоннами, деньги швыряются пачками… И потом на своем фейсбуке Боря Ложкин понемногу меняет обложки с цитатами знаменитостей про свою выдающуюся книгу…

А в это время на фронте 54-я бригада практически «голая» — почти нет дневной и ночной оптики, автомобилей. 57-я – «голая»… Не лучше ситуация и в других частях. Про новое оружие, бронетехнику, средства связи, разведки и говорить неловко… В стране война, господа! А у вас праздник, собраться на который нашлось время у многих государственных мужей. У вас пир во время чумы минимум на пятьдесят тысяч долларов… Скажете, нехорошо считать чужие деньги?.. – Так не сорите ими. Помогите лучше раненным, семьям погибших, потратьте на тепловизоры, беспилотники, автомобили… Не кичитесь роскошью, которой вы обладаете отнюдь не потому, что изобрели электрическую лампочку, бензиновый двигатель или настольный компьютер. А потому что грабанули общественную собственность в период первичного накопления капитала.

…

В ночь с 27 на 28 июня 2015 года группа офицеров СБУ главного управления на служебном «тэчике» сопровождала две фуры в зоне АТО. Конвой двигался в направлении Горловки, и на нулевом опорнике был остановлен военными. Нулевой опорник — это конечные наши позиции, за которыми только серая зона и противник. Бравых эсбэушников, хотевших ехать дальше, и начавших было качать права, уложили холеными лицами в грязь; оружие отобрали, грузовики досмотрели. Внутри обнаружили мешки из-под сахара, под завязку набитые бумажными гривнами. Взвесили — 11 (одиннадцать) тонн денег… Конторские угрожали, требовали, просили, умоляли отпустить их на ту сторону к сепарам. Военные удивлялись, смеялись, крутили пальцем у виска. Приехали контрразведчики, фискалы, под утро раздался звонок из Администрации президента, и конвой отпустили. Вытерли от грязи морды лица, вернули оружие и одиннадцать тонн бумажных денег.

Опубликовано на ФБ 19 марта 2016 года

Почему многим хочется, чтобы случился военный переворот, появилась настоящая хунта, и даже диктатура?.. — Потому что надоело. Нет времени. Нет надежды. Нет сил. Нет желания.

Жизнь уходит — ничего не меняется. Беспросветная никчемность бытия; бесконечная пропасть между ними и нами; бессмысленное ожидание. День за днём.

Страна почти дошла до ручки, когда появление национального лидера (или его заменителя), пусть даже в строгом полувоенном френче диктатора, широкие народные массы воспримут с ликованием.

Опубликовано на ФБ 5, 11 марта 2016 года

Год назад меня позвал к себе Муженко на чашку чая. Чтобы разговор был более предметным, я набросал основные тезисы в этой заметке, и выложил её в ФБ накануне встречи. Смешно было видеть на следующий день распечатки моей статьи в Генштабе, и на столе у НГШ…

Спустя год интересно наблюдать, что сделано по списку.

Штаб АТО по-прежнему сидит в непосредственной близости от фронта, в зоне досягаемости РСЗО противника, и является одной из первых вероятных целей в случае возможного наступления врага.

Опубликовано на ФБ 5 марта 2016 года

Нынешний политический режим в Украине — для Кремля вполне подходящий. Не опаснее белорусского, казахского или таджикского.

Всё бы хорошо, только народ в Украине неправильный. Неподходящий. И с этим надо что-то делать. Или народу. Или режиму. Или путину.

Режим не может. Народ не хочет. Значит, и дальше будет война.

Опубликовано на ФБ 1 марта 2016 года

Демократия, конечно, лучшая форма правления, из опробованных человечеством. Но и авторитарная власть – не абсолютное зло. Зло – это жадность, глупость, тщеславие, подлость… Случается, самодержцы и диктаторы ведут подданных к подлинной свободе и процветанию, а безупречные республиканцы и демократы ввергают страну в экономический хаос и гражданскую войну. Всё зависит от конкретного человека.

В начале 20-х годов прошлого столетия некогда грозная Османская империя была одним из отсталых государств Европы, средневековым по сути, с множеством национальных и религиозных проблем, с неэффективной аграрной экономикой и полной зависимостью от внешнего капитала. Первая мировая война закончилась для империи жестоким поражением, оккупацией Константинополя и потерей огромных территорий.

Мустафа Кемаль Ататюрк не был политиком, он был талантливым и храбрым военачальником. После подписания капитуляции Османской империи в 1918 году, Кемаль заявил, что независимость страны находится под угрозой, а также объявлял созыв депутатов на конгресс. В ответ султанское правительство заочно приговорило его к смертной казни. Тем не менее, в 1920 году в Ангоре (Анкаре) заработал альтернативный парламент — Великое Национальное Собрание, на котором Кемаль был избран председателем и главой правительства.

Ангорское правительство объявило недействительными все прежние договоры Оттоманской империи, что привело к серии кровавых столкновений со странами, претендующими на ее бывшие владения, и пересмотру условий капитуляции. Ататюрк упразднил Османский султанат; семью султана насильно депортировали из Турции. Следом был упразднен Халифат, и в 1923 году Турция была провозглашена республикой, а Кемаль стал первым президентом. Он полностью отдавал себе отчет в сложности грядущих перемен, и поэтому брал на себя всю полноту ответственности:

«Нам необходимо радикально изменить систему. Поэтому я решил, что Турция будет авторитарной республикой, управляемой президентом, который сосредотачивает в своих руках всю исполнительную власть, а также часть законодательной власти тоже».

Кемаль был диктатором – по закону, и по своей натуре. Но диктаторские полномочия он использовал не для личного обогащения, а для революционных преобразований в турецком обществе, для обустройства страны. Его целью была сильная, европеизированная Турция, с которой будет считаться весь мир. Европейские ценности он не выпрашивал у Запада с протянутой рукой, а насаждал в стране железной волей.

Он начал сходу и всерьез. Средневековая исламская империя была провозглашена светской республикой. Ататюрк пообещал «освободить политику от исламского рабства», а «ислам очистить от политики». Более того, Кемаль взял за основу французскую модель светского общества! Это было невероятно смелое решение. Шариатское судопроизводство отменялось, за основу нового законодательства был взят Швейцарский гражданский кодекс. Религия отделялась от государства, система образования – от религии. Гарантировалась свобода совести. Были упразднены титулы, введена новая система отсчета времени, новая система единиц измерений и новый календарь… Повсеместно насаждалась европейская мода в одежде; были приняты обращения «госпожа» и «господин». Женщины получили равные права с мужчинами. Вводились фамилии на европейский манер (ранее использовались лишь имена и прозвища); и Мустафа Кемаль получил фамилию Ататюрк, что в переводе означает «Отец турок»…

Не менее революционные изменения проводились в административном управлении, и в экономике страны. Ставка была сделана на построение унитарного государства с равными возможностями для всех граждан. В экономике – на государственное регулирование, на национального производителя, на внедрение новейших технологий в промышленности, и современных методов ведения сельского хозяйства.

За время правления Ататюрка – вплоть до его смерти в 1938 году Турция разительно изменилась. Она стала светским, сильным, почти демократическим государством, пройдя за короткий срок жизни одного выдающегося человека длинный извилистый путь из средневековья в современность.

Ататюрк не был идеальным правителем. Многие его поступки и решения вызывают неприятие и отторжение, имели трагические последствия для целых народов… Но даже самые яростные его враги согласятся – он сделал всё возможное и невозможное для своей страны.