Опубликовано на ФБ 17 марта 2015 года

На войне все чувства обостряются. Правда и ложь обнажаются. Между небом и землей, добром и злом; в сантиметре от предназначенной тебе пули хочется бить в набат и стрелять в упор. Пройдя по острию ножа, потеряв лучших друзей, увидев спины командиров, бросившихся наутек; выжить, спасти других людей… После всего, что пережито, врать невозможно, смириться с ложью немыслимо. А вдали от передовой хор непуганных идиотов поёт оду военным бездарям; и за правду объявляют агентами ФСБ…

Опубликовано на ФБ 15-16 марта 2015 года

Известным волонтером быть почетно и престижно. Выгодно. Не потому, что известным приносят больше денег, а потому, что большие деньги можно конвертировать в большие добрые дела. И быть еще более почетным и престижным. Популярным, как 95 Квартал, рейтинговым как политик, и влиятельным, как министр. Решать вопросы.

Именитое волонтерство котируется на уровне депутатства. Не ниже. Выше. Сила народной любви возносит знаменитых волонтеров на недостижимую высоту. Наделяет уважаемых невероятными качествами. Божественными способностями.

Опубликовано на ФБ 13-14 марта 2015 года

Пёс Жора на боевом посту. Недавно получил чин младшего сержанта, о чем свидетельствуют две стрелянные гильзы на ошейнике. Произведен в сержанты за отличие в службе — погрыз шины авто штабного начальства, неизвестно каким ветром и с неведомой целью занесённого на край земли.

Ночью Жора обнаруживает противника первее любого тепловизора. Днём спит в блиндаже, время от времени выходя проверить караулы. В кадр не попали служебные кошки — отсыпались после ночной смены. У них тоже профильная работа — они отлавливают грызунов на продуктовом складе.

Опубликовано на ФБ 10 марта 2015 года

Когда я стану президентом.

Я буду помнить каждый день, что я — слуга народа. Напишу это на ладонях, чтобы не забыть. Напишу на двери в президентском кабинете, приклею бумажные стикеры на стол, — что я не лучше других. Просто мне труднее. Сделаю заставку на монитор — помни о людях. Процарапаю гвоздем надпись на стене — чтобы она бесила меня своей вульгарностью, и отрезвляла, как внезапная рана…

Когда я стану президентом, продам липецкую фабрику. Просто забуду о ней; и все другие активы переведу в деньги на помощь армии и семьям погибших героев. Когда я стану президентом, буду жить скромно, как и сейчас. Мои дети не переступят порог парламента, и не займут властные кабинеты при моей жизни. Потому что стыдно. Потому что доверие украинского народа дороже любых денег и титулов.

Я буду говорить с украинцами, а не только с лидерами держав и журналистами. Я буду просить совета, искать поддержки, и объяснять свои поступки людям. Армию подхалимов и лизоблюдов отправлю на фронт. И никогда не стану говорить с Путиным. Лучше отрезать себе руку, чем пожимать корявые пальцы убийцы своего народа.

Я буду защищать Украину, а не деловые интересы правительств Германии, Франции, Великобритании… Не стану потакать трусости президента США. Европа дорожит призрачным благополучием, как жирный боров своей лоханью. Истеблишмент Америки боится ядерного карлика. «Золотой миллиард» сдает нас так же, как в тридцать восьмом отдали Гитлеру Чехословакию. Никто не станет за нас сражаться, никто не даст нам оружие, и денег тоже не даст. Но мы справимся; у нас нет выбора, ведь рабы — не мы.

Будет отчаянно трудно, но мы победим. Ведь мы еще не начали воевать всерьез. Путин еще не увидел силу нашего духа. Не ощутил тлетворный запах беспощадной борьбы. Мы будем вести тотальную войну на уничтожение врага, в которой кремлевский недоносок сгинет без следа. Мы будем воевать не с российским народом, но с теми подлецами, которые пришли на нашу землю устраивать подлый «русский мир».

Я буду воевать. Как главнокомандующий и как солдат. Президента вы не застанете в Киеве, потому что Ставка главнокомандующего находится на фронте. Никто не сможет упрекнуть меня в трусости и самодурстве: опытнейшие боевые командиры теперь станут управлять войсками; и солдаты перестанут зря умирать. Никакого «мира» с сепаратистами, предателями и оккупантами больше не будет. Мы не позволим противнику навязывать нам «перемирие» для подготовки к новой, еще более кровавой войне.

Жизнь солдата дороже золота. Смерть каждого — национальная трагедия. Мы будем побеждать, и беречь бойцов. Мы перестанем безучастно вести скорбную статистику погибших в «мирное» время. Каждый выстрел в нашу сторону будет жестоко караться, каждая провокация – пресекаться; каждый погибший будет отомщен.

Нехватку современного оружия мы компенсируем любовью к родине, высоким боевым духом, безупречной выучкой, и талантливым руководством войсками. Мы отмобилизуем и подготовим армию добровольцев, которые знают, ради чего они идут воевать. Мы вооружим десятки тысяч патриотов, обучим тактике городской и партизанской войны, выдвинем на командные должности лучших из лучших, и будем бить врага не числом, но умением; не силой, но хитростью; не подлостью, но храбростью.

Страх и ужас мы вселим в сердца наших врагов. Предатели будут молить о пощаде. Путин отступит, или ему придется начать большую войну, которой он шантажирует весь мир. Мы примем вызов. Земля будет гореть под ногами оккупантов; каждый дом станет крепостью; каждый житель — воином. На полях Слобожанщины, Черниговщины, Херсонщины будет похоронена армия орков.

Мы освободим наши земли и наших людей. Оплачем погибших, поможем обездоленным. Всем миром отстроим Украину. И каждый получит по заслугам: кто тюрьму, а кто награду. Стрелков, Пушилин, Плотницкий, Захарченко, Козицын, Ахметов, Ефремов, Янукович… — сядут все. Мы их не только из Москвы, из-под земли достанем. Чтобы пролитая кровь не была напрасной.

PS Это не призыв к революции. Не заявка на президентское кресло. Это размышления.

Опубликовано на ФБ 8 марта 2015 года

Если бы я был начальником Генштаба…

1. Необходимо расформировать штаб АТО, вместо которого надо создать штаб Восточного фронта. Разместить этот штаб следует в Изюме или Чугуеве – вне зоны поражения дальнобойными РСЗО, но вблизи фронта. В штабе надо собрать лучших офицеров с опытом боевой работы, независимо от звания и послужного списка мирных времен. Начальник Генштаба должен возглавить этот штаб. В Киеве сидеть нечего, когда идет война. С тыловой работой вполне справится Минобороны и аппарат Генштаба. Присутствие командира на фронте повышает эффективность ведения боевых операций и поднимает дух бойцов.

2. В срочном порядке надо восстановить управляемость и боеспособность армейских бригад, прекратив ошибочную, преступную практику «нарезки» подразделений бригад по всему фронту. Сегодня на фронте нет ни одной бригады, которая воевала бы в одном месте – все роты и батальоны перемешаны и разбросаны от севера до юга. Такими войсками невозможно управлять, их трудно снабжать. Общевойсковые (механизированные), танковые, аэромобильные бригады должны воевать бригадным составом на закрепленном за ними участке фронта под единым командованием.

3. На фронте нам нужны полнокровные подразделения и воинские части. За последний год стало модным называть каждое подразделение батальоном, полком или бригадой. По факту – по списочной численности и вооружению – эти «батальоны» от силы насчитывают роту бойцов, «полки» — имеют батальонный состав, «бригады» воюют численностью в полтора батальона… Такая практика вводит в заблуждение не только противника, но и собственные штабы. Рота должна быть ротой, батальон – батальоном, бригада – бригадой. Только тогда от них можно ожидать реальной боевой работы.

4. Следует ликвидировать за ненадобностью штабы секторов АТО. Сегодня эти штабы не в состоянии эффективно управлять войсками, «нарезанными» и перемешанными по всему фронту, и являются лишним промежуточным звеном в системе управления. Вместо штабов секторов за выделенный им участок фронта должны отвечать командиры бригад, и управлять приданными им подразделениями артиллерии, МВД и Нацгвардии.

5. Легковооруженная Нацгвардия и милиция должны обеспечивать безопасность тылов и безопасную логистику в прифронтовой зоне, а в оперативном порядке подчиняться командирам бригад. Нечего бойцам спецподразделения, подготовленного для борьбы с террористами и диверсантами, воевать в окопах – у них свои важные задачи.

6. На востоке идет классическая война, пускай и с некоторыми особенностями. Фронт надо держать не блок-постами на дорогах с разбросанными на них танками и пушками – по одному-два на пост, а укрепрайонами (опорными пунктами), построенными на выгодных для обороны высотах, с учетом рельефа местности. Вместо накопанных как попало, и прикрытых чем придется земляных сооружений, должны быть устроены бетонные доты и дзоты, хорошо защищенные блиндажи и замаскированные стрелковые позиции.

7. Несамоходная крупнокалиберная артиллерия должна находиться в глубине фронта, иметь несколько запасных позиций, и осуществлять поддержку укрепрайонов огнем в случае наступления врага. Контрбатарейной борьбой должна заниматься самоходная мобильная артиллерия, скрытно перемещаемая по фронту в случае необходимости. Дальнобойная артиллерия должна быть резервом штаба фронта.

8. Укрепрайоны должны быть насыщены противотанковыми средствами – ПТУРСами, пушками «Рапира» и подобными, а также минометами. Проблема не в том, что у нас нет современных американских противотанковых комплексов «Джавелин», а в том, что у нас не хватает хорошо подготовленных операторов ракетных комплексов отечественного производства. Следует немедленно организовать подготовку птурсников на полигонах, не считаясь с затратами (выстрел ракетой – достаточно дорогое удовольствие).

9. Наряду с усилением противотанковой обороны, необходимо создавать специальные взводы противовоздушной обороны. На вооружении таких взводов должны быть переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК), скорострельные зенитные пушки, и крупнокалиберные пулеметы, приспособленные для обстрела воздушных целей. Массированное применение оккупантами авиации может стать свершившимся фактом в любой момент.

10. Танки, расставленные поштучно по блок-постам, необходимо снова свести в боеспособные танковые подразделения и соединения. Одиночный танк практически бесполезен в современной войне. Танковые подразделения надо держать в ближнем тылу, на хорошо замаскированных позициях, постоянно меняя место дислокации, чтобы снизить риск поражения артиллерией или авиацией противника. Танки надо применять не как огневые точки, а в составе групп, как бронированные кулаки — для купирования прорыва противника, для контратаки или наступления.

11. Катастрофическая ситуация сложилась со средствами связи. Все подразделения на фронте должны быть оснащены надежными коротковолновыми радиостанциями или системами спутниковой связи. Это, скорее, задача для Минобороны, но начальника Генштаба этот вопрос не может не волновать. Нельзя управлять войсками по мобильному телефону.

12. Чтобы успешно воевать, надо иметь достаточное количество резервов – дальнобойной артиллерии, танковых частей и высокомобильных пехотных подразделений, способных действовать автономно. Резервы нужны для ликвидации прорывов линии фронта, и для развития успеха в случае наступления. Резервные части должны находиться в ближнем тылу, в постоянной готовности к передислокации. По сути, надо создать резервную армию второго эшелона, готовую вступить в бой в течение одного-двух часов после поступления приказа.

13. Необходимо готовить войска не только в тылу, но и на войне. Следует создать учебные центры недалеко от линии фронта, где поочередно могли бы проходить доподготовку подразделения, несущие службу на передовых позициях. Там же должны постоянно тренироваться войска второго эшелона.

14. Разведка. Здесь сплошное безобразие. Разведсводки, спускаемые сверху, повторяют почти слово в слово посты Дмитрия Тымчука; штаб АТО и штабы секторов не владеют информацией; многие офицеры разведки не знают, где находятся наши войска, не говоря уже о войсках противника. Данные, полученные инструментальными методами ведения разведки – с помощью БПЛА, радиоперехватом – почти нигде в штабах не востребованы, кроме командиров подразделений на местах. В то же время, везде по фронту встречаются инициативные командиры, офицеры и бойцы, которые серьезно занимаются сбором и анализом разведданных. Есть волонтерские (добровольческие) группы авиационной разведки. Есть целая сеть добровольных информаторов (агентов), живущих на оккупированных территориях. Есть смелые люди – ротные, батальонные разведчики – которые пробираются на ту сторону, и собирают разведданные. Задача первостепенной важности – создать разведцентр Восточного фронта, который бы собирал и анализировал развединформацию из различных источников. Необходимо также в срочном порядке создать войсковую эскадрилью беспилотной разведки, и увеличить количество центров радиотехнической разведки.

15. У начальника Генштаба должны быть планы – готовые решения по действию войск в различных ситуациях. Такие потенциальные ситуации – будь-то наступление врага, или наше контрнаступление – должны быть определены путем анализа разведданных; решения должны быть выработаны и смоделированы. Командир каждой бригады и отдельного подразделения должен знать, на основе этих планов, что будет делать воинская часть в том, или ином случае. Нас не должны застигать врасплох атаки на Донецкий аэропорт, попытки окружить Дебальцево, прорваться в Мариуполь, или «внезапное» наступление на Харьков… Мы должны быть готовы ко всему.

…Будь я начальником Генштаба, обязательно планировал бы наступательные операции. Войну нельзя выиграть, сидя в обороне. Война – это маневр силами и средствами, ложные удары, внезапные атаки, окружение и разгром противника. Если, конечно, громить противника позволит главнокомандующий. Но это уже другая история – про то, что следует делать президенту во время войны…

Опубликовано на ФБ 6 марта 2015 года

Несколько дней в Киеве, и войны нет. Проезд в общественном транспорте сильно подорожал. Вообще цены выросли. Жизнь в столице стала дороже. В Дебальцево она стоила сущие гроши…

Приходил Егор. Выписали из госпиталя на амбулаторку. Кинулся его обнимать; он отстранился — переломанные ребра еще болят. В колонне, с которой Егор выходил из окружения, было сто человек. Плюс, минус. Вышло четырнадцать…

И я постоянно думаю про тех людей, которые доверились нам. Патриоты, строившие новую жизнь в украинском Дебальцево. Что с ними сейчас?..

Опубликовано на ФБ 3 марта 2015 года

Приходил Peter Shuklinov, просил сказать правду. Кажется, текст получился неплохой. Процитирую немного себя самого, а полное интервью для Liga.net доступно ниже по ссылке.

«…Я не сторонник силового варианта. Я сторонник прагматичных решений. Есть возможность договориться о мире — надо договариваться. Но нельзя договариваться о мире, когда ты находишься в положении битого. Такой мир будет не в наших интересах, либо этот мир будет чреват новой войной.

Если мы будем наносить противнику поражение за поражением — пускай маленькие, пускай тактические… будем громить его группировки, наводить страх и ужас на наемников и сепаратистов, на российские войска, тогда стратегия у нас будет выигрышная. А Путину придется выбирать: вводить регулярную армию на все участки фронта, наступать из Крыма, Приднестровья, либо уходить.

Сейчас он навязывает нам свою войну, при этом оставаясь, якобы, вне игры. Таким методом он захватит весь Донбасс, а потом заставит нас его содержать. Он пробьет коридор в Крым, а потом окажется, что мы в этом виноваты. Он захватит Одессу и дойдет до Приднестровья, а потом скажет, что этого хотели люди. В итоге мы останемся голыми, босыми, без территории. Миллионы людей будут мучиться в оккупации, миллионы станут вынужденными переселенцами.

Если мы не заставим Путина выбирать между тотальной войной и выходом из Украины — мы проиграем. Сейчас его тактика работает, а мы стоим на месте, позволяя ему продолжать захватывать нашу территорию.

Запад боится Путина. Он выкручивает им руки, угрожая ядерной дубинкой, отключением газа и широкомасштабной войной против Украины. Он ведет себя как подонок, которому некому дать в морду. Но этому визгливому подонку, который на всех бросается, надо врезать, чтобы он заткнулся.

Да, чтобы выиграть войну, нам надо оружие. Но самое главное, нам нужны адекватная стратегия, сильный президент и полководец во главе армии. Я не призываю к свержению власти, потому, что нам их не на кого менять. У нас неадекватное руководство, но те, кто рвется к власти — это вообще полные маргиналы и дебилы.

Я не пишу только негативные вещи. Я пишу, что вижу, что думаю. Ярлык «всепропальщика» навешивают те, кто прекрасно устроились у кормушки и решили, что они схватили Бога за бороду, и теперь пытаются сохранить свои кабинеты и статус-кво. На самом деле, все не так хорошо, как эти люди заявляют. И если мы не пишем о проблемах, то предаем тех, кто воюет или находится в оккупации.

Проблемы у нас не только в армии. Серьезные проблемы у всего общества, экономики. Нужна борьба с коррупцией, потому что без этого не заработает экономика, а без экономики не будет армии. Если не будет порядка в тылу, то эту власть народ сметет быстрее, чем регулярные российские войска.

Если в самые короткие сроки не будет изменено сознание высшего руководства, то ситуация будет развиваться по самому плохому сценарию. Дестабилизация пойдет по всем направлениям и городам — Харьков, Одесса, Николаев, Херсон, Запорожье. Это серьезные вещи, которые сейчас готовятся. Дестабилизация готовится в Киеве. И будет крайне сложно отличить провокаторов от людей, которых действительно задолбала глупость и бездарность власти.

Беда в том, что не хватает умных людей во власти. Сплошная серость. Мы все знаем, что плохо жить в эпоху перемен. Но еще хуже жить в безвременье, когда ничего вообще не меняется, а вас окружают убогие, серые люди. Вот мы сейчас живем в безвременье. Украина в этом состоянии на протяжении нескольких веков. Страна застряла.

Должен появиться человек, который переломит ситуацию. Потому что роль личности в истории чрезвычайно высока. И такой человек должен быть не один. Он должен появиться в каждом городе.

Ситуация может развиваться нестандартно. Еще одна глупость на фронте, и в какой-то момент командиры начнут принимать самостоятельные решения. Например, пойдут вперед, и освободят Луганск, отобьют захваченные территории, и поставят российские части на колени. В Киеве будут думать, как поступить — объявить такого командира мятежником или представить к награде. Запросто может появится наш Наполеон, которому парламент Франции давал все полномочия, и страшно боялся его возвращения в Париж… Не знаю, где и когда произойдет наш исторический перелом. Но нынешняя власть совершенно оторвана от народа, и копает себе могилу — это факт».

Полный текст интервью — http://news.liga.net/interview/politics/5222507-kasyanov_sleduya_logike_voyny_navyazannoy_putinym_my_proigraem.htm

Опубликовано на ФБ 1 марта 2015 года

В России убивают оппозиционеров. Потому что в России правит Путин, и потому что в России есть оппозиция. В Украине нет оппозиции. И нет Путина. Есть «элиты», которые «воюют» между собой за деньги, используя протестные настроения, чтобы прийти во власть. Когда становится страшно, они договариваются. Когда становится стремно, стреляются Кирпа и Кравченко, и выпадает из окна Чечетов. Чтобы не болтали лишнего.

В большой игре ставки высоки. Денег никогда не бывает много, но случается перебор — и Ахметов отсиживается в Европе, и Янукович обустраивается в Москве. Чтобы потом вернуться. И снова оседлать денежные потоки, снова воевать друг с другом, быть попеременно властью и «оппозицией». Как повезет.

Опубликовано на ФБ 27 февраля 2015 года

Отец. Его легко встретить в Артемовске. Его узнают. Здороваются. Интересуются. Звонят. Успокаивают. Обещают. Обещают хоть что-нибудь.

Ему под пятьдесят. Сухощавый. Спокойный. Вежливый. Впалые щеки, трехдневная щетина, красные, уставшие, отчаявшиеся глаза. Тихий, спокойный голос. Он подходит к военным, бойцам нацгвардии, милиционерам. Предлагает помощь — что-то отнести, подать; интересуется делами, погодой, ситуацией на фронте. Спрашивает про сына.

Его сын выходил из Дебальцево одним из последних. Пропал. Нет в списках живых. Не найден среди мертвых… Отец все бросил, приехал искать. Объездил все блок-посты, обошел позиции… Потом вдруг звонок. С той стороны. «Ваш сын жив. Ранен». И снова тишина. «Ваш сын у нас. Будем менять. Не звоните. Я сам вас наберу». И снова тягостный день ожидания. «Ваш сын жив. Ранен. Тяжело. Доживет — поменяем». Дайте поговорить с сыном! Хотя бы слово!.. — Но в ответ пустые гудки.

Опубликовано на ФБ 25 февраля 2015 года

Что делать, когда страна подвергается агрессии, но война не объявлена?.. Как быть, когда президент пожимает руку главному врагу, и садится с ним за стол переговоров?.. Как воевать, когда руководство Генерального штаба только мешает, и организовывает поражение за поражением?.. На что надеяться, если Запад по обыкновению своему трусит, и ничем не помогает?.. Где найти точку опоры, когда бОльшая часть населения страны не знает, и не хочет знать правду о войне?.. Как победить?..

Надо признать, что идет война. Не объявлять войну России, но и не вести переговоры с агрессором, не надеяться на мифический мир. Воевать надо всерьез. Работа госорганов, вся экономическая деятельность, общественная жизнь — всё должно быть ориентировано на победу.

Победа — это достижение реальных конечных целей войны. Цели понятные, справедливые: восстановление территориальной целостности; восстановление действия Конституции и законов Украины на всей территории страны; наказание пособников оккупантов, преступников и убийц.

Эти национальные цели, а не предательские «мирные соглашения» должны направлять все наши помыслы и действия. С врагами Украины, государства и народа не может быть никаких компромиссов. Чем более последовательны мы будем в достижении своих целей, тем быстрее, и с меньшими жертвами добьемся успеха.

Запад нас не поддержит. Или поддержит условно, с оговорками. Войска НАТО нас не защитят; Америка за нас не заступится. Европа слишком долго жила в мире и достатке, и не готова пожертвовать своим благополучием ради Украины. Обама — не Рейган, и не Буш; он слабый президент. Ни военной помощи, ни серьезных поставок оружия, ни даже стопроцентной дипломатической поддержки ожидать не следует. Слишком уж высока зависимость Старого Света от российских энергоносителей; и очень уж боится американский президент кремлевского карлика с ядерной кнопкой.

Рассчитывать следует только на свои силы. Осознание этого факта поможет нам мобилизоваться, и выиграть войну.

Власть в стране должна быть адекватной текущему моменту. То есть, — войне. Очевидно, что наш президент — отнюдь не главнокомандующий. Не воин. Нам нужен свой Бен Гурион, вырвавший Израиль из многовекового небытия; свой Черчилль, сумевший мобилизовать нацию на всенародную войну с фашизмом; свой Вацлав Гавел или Лех Валенса, наконец. Таковых нет. (Тимошенко, Гриценко, Ляшко и Тягнибока не предлагать). В стране нет национального лидера, поэтому призывы к «третьему Майдану» бессмысленны и вредны — мы поменяем шило на мыло, а еще хуже — на скрытых предателей или откровенных маргиналов. Малейшая дестабилизация существующей системы управления будет разрушительной для украинской государственности, и окончательно дискредитирует национальную идею.

На власть надо воздействовать. Требовательно. Аргументированно. Через авторитетных народных представителей. Через СМИ. Митингами и демонстрациями. Законно, но жестко.

Впрочем, президент — это только часть власти. У нас де-юре парламентско-президентская республика. Надо требовать с депутатов. Общаться с депутатами; встречать их у крыльца парламента. Опять же — пикетировать, митинговать. Устраивать демонстрации. Это совершенно нормальные в цивилизованном обществе инструменты воздействия на власть.

Но никаких бунтов и переворотов. Если мы не хотим похоронить Украину. Наша задача — заставить президента и парламент принять ряд важных кадровых и законодательных решений, которые приведут к управлению обороной страны эффективных менеджеров, и развяжут им руки.

В первую очередь надо заменить военное командование высшего звена, расписавшееся в своей несостоятельности. В армии, как в той поговорке — «рыба гниет с головы» — все проблемы, победы и поражения создаются наверху. Какое имеем командование — так и воюем. Чаще и лучше воюем вопреки командованию.

Глупо обвинять солдат и офицеров в неподготовленности, неумении обращаться с военной техникой и оружием, в нежелании воевать, в трусости. Глупо, потому что за подбор кадров, за подготовку бойцов отвечают командиры. Солдату на войне разрешается только одна инициатива — умереть в бою.

Роль личности в армии и на войне чрезвычайно высока. Всемирная история войн — это история полководцев. От того, кто стоит у руля военной машины зависит всё — победа или смерть. До побед нам еще далеко, а за череду жестоких поражений несут личную ответственность президент, как главнокомандующий, и начальник Генерального штаба, который, собственно, и управляет войсками. Министр обороны у нас занимается тыловым обеспечением армии. СНБО — совещательный орган при президенте со странными полномочиями. Парламентский комитет по обороне и безопасности вообще не имеет полномочий, и поэтому его все игнорируют. Только президент и начальник Генштаба реально отвечают за войну. Точнее — за всё отвечает президент, потому что Муженко — креатура и подчиненный Петра Алексеевича.

Снять Муженко не самая сложная задача. Вопрос в том, кем его заменить. Конечно, на фронте, и в самом Генштабе есть талантливые офицеры с боевым опытом, которые могут возглавить армию, и привести ее к победе. (Семенченко, Мельничука, Гриценко и Ляшко не предлагать). Но выберет ли президент лучшего из них, или хоть кого-нибудь из славной плеяды опытных боевых командиров?.. Что будет браться в расчет, кроме личной преданности?..

Новый начальник Генштаба, если таковой появится, должен получить карт-бланш от президента и парламента на ведение войны. Это значит, что народ, парламент, правительство и президент примут задачу сохранения Украины как национальную идею, и доверят ее решение военными методами новому командованию. У нового командования не должны быть связаны руки псевдомирными соглашениями с оккупантами и бандитами.

Армия не должна прозябать на периметре оккупированной зоны, в то время как противник, не ожидая никого подвоха, готовит очередные удары и котлы. Надо не только реагировать на нападение, когда оно уже произошло, но и пытаться его предотвратить. Армия должна действовать постоянно, быстро и эффективно. Планировать наступательные операции, уничтожать базы оккупантов и их колонны на марше, как только они пересекают границу Украины.

Трагедия Дебальцево еще и в том, что после подписания «мирных» соглашений военное командование не предпринимало никаких активных действий, кроме неудачных попыток пробить «коридор» в окруженный город. Противник на это и рассчитывал, без опаски совершая маневр силами и средствами, снимая отряды боевиков с других участков фронта. В это время легко можно было освободить Первомайск и Горловку, которые враг фактически оставил. Можно было пробить коридор в Дебальцево от Крымского через Фрунзе и Стаханов, ударив с тыла, и беря в окружение группировку оккупантов и их пособников в районе Бахмутки. Ничего этого не было сделано. Мы строго соблюдали условия «перемирия», когда враг уничтожал наши войска в Дебальцево…

Победить, вернуть свои земли, защитить Украину мы можем только наступая. Это надо понять, это надо принять. Это должно стать нашей военной доктриной на востоке. Надо поставить во главе армии талантливых командиров, наделить их реальными полномочиями. Надо реорганизовать армию и фронт на востоке. Надо действовать. Времени у нас очень мало. Враг накапливает силы. Скоро начнется настоящая война.