Опубликовано на ФБ 22,23,24,27 апреля 2015 года
Как нам выиграть войну?..
Выиграть войну необходимо, потому что это единственный способ с ней покончить. Война длится уже год; мы все от нее устали. Мы теряем веру, и лучших бойцов. Чем дольше мы будем отказываться от завершения войны победой, тем больше будет убитых и калек. Пока наш президент не перестанет думать о мире, война будет продолжаться, и собирать каждый день свою кровавую жатву. Время думать о войне. Время почитания героев и преклонения перед павшими. Время жестоких сражений за независимость и свободу.
У нас нет выбора. Девиз «Воля или смерть!»- актуален, как никогда. Мнимое «перемирие» не должно успокаивать. Любая задержка с войной, промедление, пауза, временное затишье работают против нас со дня занятия Гиркиным Славянска. Тогда нам нужны были десятки надежных бойцов и два часа времени, чтобы покончить с ползучей агрессией. Потом понадобились сотни солдат, и неделя боев, чтобы окружить мятежный Славянск. Когда Гиркина выпустили, он консолидировал сепаратистов Донецка и Луганска, и потребовалась уже вся мощь нашей слабой армии, чтобы отвоевать половину оккупированных областей.
Наше руководство медлило с отводом войск из сектора «Д», и это закончилось разгромом самых боеспособных бригад. Струсило перед лицом прямой военной интервенции, и не оказало помощи окруженным в Иловайске. Заключило позорный и неконституционный первый минский «мир», предав украинцев, живущих по ту сторону фронта… Нам обещали укрепление армии во время передышки, умалчивая о неизбежном умножении сил противника в это же время. Нам обещали не подставлять вторую щеку, подписывая очередные минские соглашения, после чего бросили на произвол судьбы группировку в Дебальцево.
Пораженческая политика высшего руководства страны и безграмотность военного командования дезориентируют общество и деморализуют военнослужащих на фронте. Мало кто хочет умирать за «мир» с оккупантами и прощение предателям. В тылу складывается ощущение полной беспомощности, а на оккупированных территориях — безнадежности.
Эту войну называют «странной». На самом деле она подлая. По одну сторону в этой войне тысячи убитых, пленных, десятки тысяч раненных, сотни калек, миллионы беженцев и живущих на оккупированных территориях. По другую — сытая жизнь власть имущих, переговоры с москвой, экономические отношения с агрессором, совместные комиссии по прекращению огня… Ни у кого нет сомнений, что именно путин режиссирует конфликт на Донбассе, что Россия поставляет технику, вооружение, отправляет наемников и регулярные воинские части на территорию нашей страны. Но вместо того, чтобы назвать войну войной, и врага врагом, мы ведем с агрессором переговоры, бизнес, покупаем у него газ… Представляете, чтобы Сталин продавал пшеницу Гитлеру после 22 июня, или Рузвельт покупал пшеницу во Франции после ее оккупации?.. Разговаривать с кремлем, это все равно что пить на брудершафт с насильником своей жены.
Политика умиротворения агрессора, которую проводит администрация Порошенко, понукаемого к этому западными лидерами, обречена на провал. Санкции недейственны, потому что ни Запад, ни сама Украина не прибегают к нефтяному и газовому эмбарго на покупку российских энергоносителей. Европа желает жить по-прежнему сытно и беззаботно; Америке важно, чтобы не было войны; а украинская экономика настолько неэффективна, что без традиционных энергоресурсов просто развалится.
У кремля большой запас прочности; путин сумел консолидировать общество в шовинистическом угаре, и умело шантажирует западный мир угрозой ядерной войны. Кремлевский карлик мечтает о восстановлении совковой империи и мировом господстве. Его больные великодержавные фантазии находят живой отклик у россиян, и среди части населения востока Украины, люмпенизированного рабским трудом и оболваненного московской пропагандой. В воображении многочисленных своих почитателей путин — мессия «русского мира», и отступать ему некуда. Как и нам.
…
Война с Россией идет уже год, но многие даже не вспоминают об этом. Кто-то трусливо выстроил железобетонный психологический бункер вокруг своего личного мирка, и живет за его стенами как ни в чем не бывало. Кто-то всерьез надеется на Минские соглашения, на мировое сообщество, и на три линии обороны вокруг плацдарма, захваченного Кремлем на востоке Украины. А есть ли хоть какие-то шансы на мир, или хотя бы на локализацию проблемы в рамках «замороженного конфликта»?.. Смоделируем ситуации.
Вариант первый, фантастический: всё остается как есть. Войска окопались, нацгвардия изолировала гнойник, кто пожелал уехать из оккупированного региона — уехал; кто не захотел — живет в полном согласии с путиным, существует на гуманитарную помощь, потому что работать негде; предприятия разрушены, или вывезены в Россию. Очевидно, что такой сценарий не устраивает коллаборционистов и их вдохновителей: триумфальной победы «русского мира» здесь нет; «нацисты» и «каратели» не наказаны; и депрессивный, разрушенный войной и нашпигованный оружием регион оказывается запазухой у Москвы, как ёж под одеждой. Да и кто будет платить в итоге за весь этот «банкет»? Содержать разрушенный Донбасс годами даже для России не по силам. Российские шовинисты разочарованы; недовольство «освобожденных» шахтеров растет; рейтинг путина стремительно падает. Вывод: цели войны не достигнуты, возобновление конфликта неизбежно.
Вариант второй, менее фантастический: избегая большой войны, мы отступаем до границ областей, окапываемся на новых рубежах, бросая на милость оккупантов тех, кто поверил нам, и успокаивая совесть клятвенными обещаниями обязательно вернуться «когда придет время». Мы с позором сдаем Славянск, оставляем Мариуполь, и отдаем путину «коридор в Крым». Война закончится? — Нет. Ведь под властью «нацистов» остаются «русские» Харьков и Одесса, судостроительный Николаев, производство авиационных двигателей в Запорожье, и ракетостроение Днепропетровска. И опять же — кто будет содержать и восстанавливать Донбасс?!..
Вариант третий. Правдоподобный. В погоне за вожделенным «миром» мы идем дальше: оставляем весь левый берег Днепра и переносим столицу в Тернополь. Киев становится центром русского православия под дланью патриарха всея руси. Украина превращается в конфедерацию. Меркель, Олланд, Обама, Путин, Захарченко и Порошенко объявляют о достижении мира на вечные времена. Санкции отменяют. Украинцев обязывают всем миром через особый налог принять участие в восстановлении Донбасса. Европа получает скидку на российский газ в обмен на инвестиции в российскую экономику. Несмотря на всю его фантастичность, такой вариант развития событий — в случае нашего отказа воевать — не менее правдоподобен, чем история с отжатием Крыма. Только фамилия президента может быть не Порошенко, а Ярош, например, но это уже не принципиально.
Обрести мир без войны мы можем только на условиях капитуляции перед агрессором. Иначе не бывает, и никогда не было в истории войн. Без войны Украина снова исчезнет как самостоятельное государство; станет вассалом Москвы, буферной зоной между Западом и Востоком, или просто «окраиной» в составе возрождающейся Российской империи.
Можем ли мы победить? — Да. Война — это не только столкновение армий государств, с их экономикой и ресурсами. Количество солдат, танков, самолетов, пушек, денег влияет на ход войны, но не определяет ее исход. Побеждают не числом, а умением. Силой духа и верой в победу. Об этом в следующий раз.
…
Выиграть войну с путиным можно. Необходимо. Это единственный способ остаться свободными людьми и сохранить Украину. Для победы надо консолидировать здоровые патриотические силы общества, перевести экономику на военные рельсы, и объединить все вооруженные формирования под единым командованием. Да, и главное — командование должно быть энергичное, талантливое и не трусливое.
Победить путина можно только навязав ему нашу «гибридную» войну, войну по нашим правилам, на наших условиях. Условия эти просты и понятны — полное освобождение украинских земель, уничтожение оккупантов и их пособников, восстановление законности и порядка. Мы должны быть последовательны и непреклонны, тверды и целеустремленны. И нам понадобится вся наша мужественность. Путину придется осознать: эта война не закончится до тех пор, пока мы не достигнем своих целей. Военная авантюра в Украине обернется разгромом его хваленой армии, и крахом путинизма в самой России.
Да, наши Вооруженные силы не выдержат прямого столкновения с превосходящей по численности и технической оснащенности армией Российской Федерации. Известно, что сегодня у противника на оккупированных территориях сотни танков и артиллерийских систем — больше, чем во многих европейских странах. И десятки тысяч бойцов. Но бойцы эти — разные. И по качеству подготовки, и по мотивации. Есть местные любители хуйла — идейные ненавистники Украины и всего украинского. Эти будут сражаться. Есть профессионалы из различных российских спецподразделений — они умеют сражаться. Есть «случайные сепары» — вчерашние пролетарии шахт и заводов, ставшие в строй, чтобы не умереть с голоду. Такие «воины» будут спасать свою шкуру, как только припечет. Есть наемники — идейные, и за деньги — с ними разговор короткий… Есть российские срочники, для которых война в Украине — приключение молодости. Стимула воевать по-настоящему и умирать всерьез у них нет; им бы домой вернуться. Вся эта плохо управляемая орда воспитана в традициях советской военной школы, опирающейся на опыт Второй мировой войны. Согласно этим традициям, жизнь бойца не стоит и копейки, а победа достигается многократным численным превосходством, массированным применением артиллерии и бронетехники, и неисчислимыми жертвами. Ход войны подтверждает, что противник действует именно так: или срочно вводит с территории России регулярные воинские части, чтобы спасти местные банды от полного разгрома, как это было под Хрящеватым и в Иловайске; или использует перемирие для накопления сил и концентрации их на направлении удара, как это случилось в Дебальцево.
Вся суть пресловутой «гибридной войны по-русски» с точки зрения военного заключается в запрете для Украины — через мировое сообщество, шантажируемое путиным; и вследствие личной трусости власть имущих — использовать военную силу, когда противник слаб, и там, где он слаб. Мы находимся в положении мальчика для битья; как об этом точно сказано в культовом фильме «Убить дракона»: «Стой здесь и жди. Когда начну, не скажу. Настоящая война начинается вдруг!» Вот мы и стоим, и ждем… Ждем, после подписания вторых минских соглашений, разгрома нашей группировки в Дебальцево. Смотрим, как противник, стянув к Дебальцево все резервы, яростно атакует. Ничего не предпринимаем, потому что у нас по соглашению — мир. А ведь могли занять пустые, практически, Горловку и Первомайск; Стаханов и Фрунзе. И таким образом не только предотвратить угрозу окружения и взятия Дебальцево, но и нанести врагу серьезное поражение, освободив треть оккупированной территории. Не сделали этого, потому что боимся путина, потому что слушаемся Олланд и Меркель, потому что воюем или не воюем по навязанным нам противником правилам: «Стой здесь и жди. Когда начну, не скажу. Настоящая война начинается вдруг!»
Настоящая война начинается вдруг. На фронте знают, что остались считанные дни до начала давно спланированного и тщательно подготовленного российским Генштабом наступления. Разведка фиксирует перемещение больших колонн военной техники, переброску бронетехники и живой силы армии вторжения на выбранные для атаки участки фронта. Удар будет мощным; цели враг ставит амбициозные — не только захват какого-то одного знакового города (а это может быть и Славянск, с которого всё началось), а расчленение всей нашей обороны, и разгром Вооруженных сил, насаждение страха и хаоса, принуждение к переговорам о позорной капитуляции. После первых двух минских соглашений третий подлый мир уже не будет казаться чем-то особенным, невероятным. Общество привыкло к беспомощности и унижению, как несчастный заключенный, переживший шок опущения в лагерном бараке. Будет мир?..
РS Продолжение/окончание следует. Текст пишется большей частью в машине, при перемещениях по линии фронта. Нет времени написать всё сразу. Прошу извинить.
…
Выиграть войну — значит, освободить наши земли и наших людей, восстановить действие Конституции на всей территории Украины. Сделать это можно только уничтожив военный потенциал захватчиков и коллаборационистов на оккупированных территориях. Сидя в окопах, опасаясь «провокацией», занимаясь строительством очередных линий обороны вплоть до Харькова, Днепропетровска и Запорожья, мы войну не выиграем. Без стремления к победе победить невозможно. Только сражающаяся нация достойна уважения.
Чтобы выиграть войну, надо начать жить и действовать по закону. По Конституции мы обязаны защищать свою страну, уничтожать незаконные или вторгшиеся вооруженные формирования, освобождать свои земли и наших людей из оккупации. И в этом нам никак не помогут ни ОБСЕ, ни миротворцы. Стремление уклониться от прямых конституционных обязанностей, и, тем более, какие-то непредусмотренные законом и противоречащие здравому смыслу «переговоры» и «мирные договоренности», торговые отношения с врагом являются ни чем иным, как предательством национальных интересов, и тех людей, которые отдают свои жизни за Украину.
Высшее военно-политическое руководство страны во главе с президентом должно вернуться в рамки закона, и начать добросовестно выполнять свои конституционные обязанности. Выбор у власть имущих невелик: либо твердо стать на сторону патриотов, и спасти Украину от поражения; либо новое российское наступление, подрывная деятельность российских спецслужб в нашем тылу и безответственная политика ренегатов приведут к развалу страны и захвату власти маргиналами.
На такое развитие событий делает ставку путин: пока наши войска окапываются на первой, второй, третьей линиях обороны, противник готовит мощное наступление — точечно, на двух-трех направлениях, прекрасно сознавая, что на других участках фронта ему ничего не угрожает, потому что занявшие оборону войска не могут так просто перейти в контрнаступление, да и такого приказа никто не отдаст. Кремль резонно рассчитывает, что безграмотная военная политика приведет Украину к военному поражению, что породит рост протестных настроений, и, одновременно усилит позиции сепаратистов внутри страны. Таким образом может произойти критическая для украинской государственности дестабилизация ситуации.
Сценарий нового наступления рашистов прост, обкатан на Дебальцево, — стянув практически все силы на направлениях удара, противник пробивает оборону, одновременно возобновляя боевые действия по всей линии соприкосновения, сковывая силы обороняющихся. Уверенный в том, что мы не двинемся вперед, враг может весьма малыми силами сдерживать фронт, беспокоящим огнем предотвращая маневр силами обороняющихся, и развивая успех наступательной операции. На практике это выглядит так: если противник наводит понтонные переправы через Северский Донец в районе Трехизбенки и развивает наступление на Старобельск, войска на соседних участках фронта не могут прийти на помощь обороняющимся, потому что: 1 — их тоже плотно обстреливают, не давая поднять головы; 2 — пушки и танки вкопаны на линии обороны, и не так-то просто их оттуда достать и объединить в кулак для контрнаступления; 3 — приказ контратаковать никто не отдаст. Результатом такой оборонительной «стратегии» может быть окружение войск, застывших на оборонительных рубежах, и их разгром в образовавшихся котлах.
Современная война — это хорошо поставленная разведка, маневренная оборона, решительность в наступлении и внезапность в действиях. Ничего этого у нас нет. Противник знает, что с разведкой у нас из рук вон плохо, что обороняемся мы по пехотным наставлениям времен Первой мировой войны, про решительность и внезапность вообще говорить не приходится. Конечно, не хватает и современного оружия, и техники… Но сколько мы этой техники и оружия потеряли в ходе войны?.. Сколько трофеев наши войска оставили противнику на поле боя, и сколько захватили? — В разы меньше. Потому что воюем по правилам противника.
Мы проигрываем войну, потому что политическое руководство — Порошенко — не хочет воевать, а военное — Муженко — не умеет. Это вовсе не значит, что надо требовать импичмента, и устраивать очередной Майдан. Такое «решение вопроса» только порадует путина, потому что настоящего национального лидера, способного возглавить страну в такой тяжелый час, в Украине, к сожалению, нет. Петр Алексеевич, наверное, лучшая кандидатура из имеющихся. Ему придется таки сделать выбор между победой и поражением, которое будет означать и конец его политической карьеры. Никакого третьего пути — неосуществимого «мира» с бандитами и захватчиками под присмотром ОБСЕ и под охраной миротворцев не существует. Это химера испуганного сознания.
Чтобы победить, нам надо начать воевать всерьез. Назвать войну войной, врага врагом, и уничтожать его везде и всегда, когда есть возможность. Воевать по нашим правилам. По другому не получится.
…
Отъехав за сто километров от линии фронта, понимаешь, что войны нет. Война где-то далеко отсюда, в непонятной обыкновенному гражданину «зоне АТО», где невероятные киборги — сталкеры войны — делают свою непостижимую героическую работу. Делают прямо сейчас, когда вся страна готовится встретить майские праздники дома, в постели, на даче, на рыбалке или на лазурном берегу. Пока еще враг не пошел в наступление, и война не вышла за пределы зоны АТО, и не вторглась в наши дома, на наши дачи, на наш лазурный берег.
Блок-пост на въезде в Харьков; жесткий досмотр военных машин и людей в форме. Соблазн вывезти из зоны неучтенные, списанные, трофейные автоматы, пистолеты и боеприпасы очень велик. Этим занимаются не только закоренелые преступники; многие ответственные граждане хотят иметь дома ствол; закон об оружии давно назрел — но его до сих пор нет… А сотни и тысячи гражданских автомобилей при выезде из зоны никто не проверяет; и война, незаметная, как ДРГ противника, проникает на нашу территорию всё дальше…
И чем дальше от зоны, тем отчетливее понимаешь, насколько люди в зоне честнее и надежнее. Когда вдруг тяжело и плохо, тебе первыми звонят и пишут ребята с фронта, всегда готовые прийти на помощь. Они — надежные, смелые, лучшие — держат первый удар, и они хотят закончить войну. Потому что с каждым днем войны этих смелых, честных, надежных, лучших становится всё меньше.
Как нам выиграть войну (окончание).
Этот текст — специфический. Он насыщен военной терминологией, потому что победа в войне здесь рассматривается как военная задача. Просьба к дилетантам — не давать советы космического масштаба в комментах.
Неправда, что обороняться всегда легче, чем наступать; и что потери у наступающих всегда выше. Это зависит от таланта полководцев, подготовки и оснащенности войск, и воли армии к победе. Военная история знает много примеров, когда меньшая по численности армия одерживала блестящую победу, и гора тел убитых врагов была в десятки раз выше скорбного кургана победителей.
Когда начнется наступление врага, нам будет очень непросто. Потому что мы строим глубокоэшелонированную оборону, не имея стратегии защиты. Мы закапываемся в землю, тратим сотни миллионов гривен на земляные и бетонированные укрепления, в попытке спасти минские соглашения, но не выиграть войну. Когда враг станет атаковать, мы окажемся в положении мальчика для битья: «Стой здесь, и жди! Когда начну не скажу, настоящая война начинается вдруг».
Чтобы победить, нам надо начать воевать всерьез. Назвать войну войной, врага врагом, и уничтожать его везде и всегда, когда есть возможность. Воевать по нашим правилам. Не ждать начала наступления противника, а наносить удары по скоплениям его техники, позициям и складам, проводить рейды вглубь оккупированной территории для уничтожения военных баз, ликвидировать главарей и бандитов с помощью диверсионно-разведывательных групп и подпольщиков. Коллаборационисты, оккупанты и наемники должны дрожать от страха где бы они не находились. Они должны бояться выходить ночью во двор по нужде; бояться в Донецке, бояться в Луганске, в Лондоне и Берлине, и даже в Москве. Сепары должны знать, что единственный способ спасти свою шкуру — сложить оружие прямо сейчас. Что прощения никому не будет, возмездие неотвратимо достанет каждого в любом месте земного шара.
Держать оборону по периметру оккупированной территории надо, конечно. Но для этого не нужно делать три — четыре линии обороны, распыляя силы, и порождая в бойцах и мирных жителях неуверенность в твердости наших намерений. Надо строить бетонные укрепления на ключевых направлениях и высотах; убирать оттуда вкопанные танки, но насыщать пушками, ПТУРСами, гранатометами и минометами. Танки должны находиться в тылу и действовать маневренными группами вместе с десантом, купируя прорывы врага, выходить в рейды для уничтожения баз противника, и для развития наступления. На первых оборонительных рубежах должна находиться хорошо обученная пехота, отлично подготовленные операторы ПТУРСов, артиллеристы и минометчики. Выбить пехоту с подготовленного опорного пункта не так-то просто, а поддержку огнем ей должна оказывать артиллерия, находящаяся на удалении 10-15 км от линии фронта. Заниматься контрбатарейной борьбой, и уничтожать силы противника в оперативной глубине должны мобильные артиллерийские группы, постоянно меняющие свои позиции. Надо срочно создавать систему артиллерийской разведки; включать хорошо подготовленных артнаводчиков во все подразделения. Необходимо активно применять для артразведки беспилотные летательные аппараты, оптические средства ведения разведки, дальномеры и целеуказатели, радиолокационные станции контрбатарейной борьбы.
Нам нужна единая система разведки, объединяющая все разведслужбы, разведывательные батальоны, роты, взвода, группы разведки, беспилотчиков, аналитиков… Сегодня у нас «на разведку» в штаб АТО или штаб сектора нередко присылают офицеров-связистов и офицеров-танкистов. Такое же отношение к разведке и во многих бригадах, и в отдельных батальонах. Между разведчиками из разных подразделений и секторов, обычно нет никаких коммуникаций; нет единого аналитического центра обработки развединформации. Неудивительно, что такое большое значение имеет в создавшихся условиях добровольческая авиаразведка, и сеть патриотов, добывающих информацию по ту сторону линии фронта. Изменить положение с разведкой в зоне АТО несложно: надо только найти талантливого разведчика; профессионал сам подберет подходящих людей и создаст эффективную разведслужбу.
Самая большая наша проблема — кадровая. Это заметно на всех уровнях, начиная с Банковой. Безусловно, именно президент, как верховный главнокомандующий, несет прямую ответственность за военные неудачи, большие людские потери, и утерю территорий. Очевидно, что Порошенко в роли главнокомандующего, как и вся его военная политика, не отвечают требованиям современной «гибридной» войны. Еще меньше соответствует Муженко, и его Генеральный штаб. Но кем их заменить?.. У нас нет сегодня национального лидера на место президента. Непросто найти замену начальнику Генерального штаба… И не кричите «Ярош!» — как будто Дмитрий провел хотя бы одну успешную операцию фронтового масштаба, и сам стремится на должность НГШ… Другие «популярные» военачальники, как комбриги распиаренных бригад, получили известность только благодаря связям с придворными волонтерами. Эта популярность вовсе не свидетельство их выдающихся полководческих талантов. Есть и такие, кто случайно оказались в «нужном» месте, как комбриг 128-й бригады, получивший героя за Дебальцево, но отказавшийся признать достоверность письма к главнокомандующему от имени офицеров, вышедших из окружения… И многие всё ещё предлагают на любые высокие должности Семена Семенченко. Стоит ли удивляться тому, что мы до сих пор не начали побеждать?
Еще одна кадровая проблема, которая не позволяет нам побеждать — непрестанные ротации руководящего состава на фронте. Как может командующий сектором, или тот же начальник разведки грамотно управлять войсками, или адекватно оценивать разведобстановку, когда они меняются каждые 45 суток?.. Почему рядовой танкист, от которого куда меньше зависит успех всей операции, ждет ротации год, а командование, которое должно жить войной, и закончить войну, меняется настолько часто, что не успевает запомнить название частей, и населенных пунктов на линии фронта?.. Это нонсенс, который требует немедленного исправления, в рамках оптимизации всей управленческой структуры. Надо срочно убрать все лишние промежуточные звенья, такие как штабы секторов и штаб АТО; восстановить боеспособность бригад, прекратив практику распыления и перемешивания подразделений; закрепить за каждой бригадой определенный участок фронта, и замкнуть командиров бригад на Генштаб, который должен освободиться от всяких хозяйственных функций (для этого есть Минобороны), и заняться непосредственно и только войной.
Военное положение нам не поможет. Нет никакого положения или закона, вследствие принятия которого, военная политика руководства станет правильной, командование — талантливым, армия — более оснащенной и профессиональной. Военное положение, введенное во всей стране, только ограничит права и свободы граждан, и позволит тем, кто должен нести ответственность за наши военные неудачи, чувствовать себя защищенным, находясь вне критики. Военное положение надо вводить в зоне АТО, где уже, по факту, ограничены права и свободы. Надо давать командирам бригад в зоне их ответственности право задерживать всех подозрительных лиц, арестовывать мародеров, «отжимщиков», «контрабасников», наказывать пьяниц и других нарушителей воинской дисциплины гауптвахтой, рытьем окопов, и другим общественно-полезным трудом. Пьянство, грабежи, крышевание незаконной торговли с сепарами — всё это, наряду с неадекватным командованием, разлагает армию похлеще кремлевской пропаганды.
Добровольцы. Сегодня само это слово стало жупелом в политической борьбе. Петр Алексеевич искренне боится добровольческие подразделения, считая их неподконтрольными частными армиями, угрожающими стабильности власти. Отчасти это правда, и совсем недавно господин Мельничук считал «Айдар» своим личным батальоном; и господин Коломойский путал свой бизнес с освободительной войной… Есть отдельные «добровольческие» подразделения, или правильнее сказать — банды, которые устанавливают незаконные блок-посты в зоне АТО для контрабандной торговли с оборотом несколько миллионов гривен в сутки. Но есть и совсем не добровольцы — работники СБУ, милиции, пограничники, военнослужащие — которые занимаются тем же самым. Есть бандиты и среди добровольцев, и в армии. И есть множество добровольцев и патриотов в самих Вооруженных силах. Было бы правильным ввести добровольческие части в состав армии на правах отдельных подразделений; или же «подвести» добровольцев ОУН и ДУК ПС под закон о резервной армии, но тогда надо принимать еще и соответствующий закон об оружии, а это отдельная больная тема для наших власть имущих. В любом случае, во время войны добровольцы должны подчиняться армейскому командованию.
Сегодня, когда мы стоим на пороге большой войны, количество добровольцев следует не уменьшать, а увеличивать. Надо опираться на патриотов, и создавать добровольческие отряды территориальной обороны в каждом населенном пункте, особенно на востоке страны, тем более — в зоне АТО. Оружие этих оборонцев может храниться в местных отделениях милиции, и выдаваться в угрожаемый период. Если каждое село станет строить фортификационные сооружения, и защищать его будут мотивированные жители, противнику придется очень туго…
Нам надо вспомнить, что мы хозяева в своем доме. Не россияне, и не доморощенные сепаратисты. В нашем доме мы наводим порядок сами — так, как мы хотим, опираясь на поддержку патриотов, которых очень много еще проживает в зоне АТО. Сепаратисты, наемники и оккупанты должны уничтожаться везде и всегда, где и когда это возможно. И не надо бояться российской армии. Если путин не отступит, надо вынудить его к широкомасштабному применению силы; вызвать на большую войну — по нашим правилам, в нашей стране, где каждый куст, каждое окно будет стрелять в его солдат; на войну, выиграть которую ему не помогут ни танки, ни авиация.
Выиграть войну можно только одним способом — воюя грамотно. Не надо бояться России, и не стоит слушаться Запада. Надо защищать Украину и украинцев. Всегда и везде. Бескомпромиссно. И только когда мы проявим силу, и покажем свою стойкость, мы заставим отступить путина, и многие будут искать нашей дружбы. Потому что в мире уважают сильных, и презирают слабых.